Без Кузьминичны было как-то скучно. Наверное, стоило бы как-то помянуть старуху, но старые ритуалы безжалостно были отринуты, а новых никто не придумал пока. Только Шкалик ни на йоту не сомневался в своих действиях и поминал Кузьминичну всем, что попадалось под руку и имело вид жидкой субстанции.
Остальные собарачники гордо заявляли, что они не верят в приметы, нечисть и непомянутых бабок. И всласть обсуждали Комбайна, якобы наложившего на Кузьминичну порчу, вследствие которой та и гикнулась. А тут еще Комбайна Ивановича на работе повысили, да по этому поводу устроили небольшой банкет, а по-русски обмывание. На обмывании повышения в столовке повариха подала лосося второй свежести, так и тут Комбайн ухитрился не отравиться. Ну, гад же!
После кадровых перестановок в команде, где работали Оскар и Комбайн Иванович открылись новые вакансии, так что всем приходилось буквально из спортивных трусов выпрыгивать, чтобы занять освободившееся место. Оскар даже изобрел новую методику тренировок. Называлась она «Звезду тебе в колено».
Дуся на профсоюзном собрании подняла вопрос о дискриминации по половому признаку. Народ озадачился, вроде полы недавно перестилали и красили, но Дуся, не слушая вопросов, неслась вперед, как паровоз к победе коммунизма. Почему, вопрошала она, ее, Дусю поставили на цирковой номер, да еще и реквизит выдали поцарапанный, а вот Васе поручили конферанс. Да еще и зарплату прибавили?! Вася же меланхолично отвечал, что с ее голосом только перед лягушками в поселковой луже выступать. И вообще, ему, Васе нужно разработать номер, готовясь к встрече со зрителями. На что Дуся парировала, что он, судя по зевкам, готовится к встрече с подушкой. Профсоюзное собрание закончилось, как обычно, пением «Интернационала».
Неожиданно отрекшиеся от старого мира и обычаев собарачники вспомнили о душе. Как не утверждали заезжие лекторы, что жизни после смерти нет, а душа перестает существовать после смерти, но нематериальный мир опровергал их постулаты. Мощно так опровергал. До мокрых подштанников.
И только Вася-студент не боялся призрака непомянутой Кузьминичны, а усердно тренировал мышцы ног по завету своего учителя, конферансье на пенсии: в нашей профессии главное не голос и не внешность, а умение быстро бегать от раздраженных зрителей.
Дуся последовала примеру коллеги, только тренировала она ягодичные мышцы, как самые важные в организме. Судя по реакции жителей поселка, тренировки шли ей на пользу. Вон как один завис. Утверждал, что он специалист, и все норовил проверить качество тренировок.
В конце весны в Пьянково проводились военные сборы. Кто мог, таскал носилки, кто не мог стоять на ногах (вроде Шкалика) - изображал из себя пораженных. Рива, пользуясь тем, что закончила курсы шоферов, перевозила и тех, и других, и сами носилки. А вот Аделаидка попала в основную команду, разыскивающую по кустам террористов. И так это у нее замечательно получалось, что вместо террористов, она изловила в кустах своего плешивого кавалера. А уж потом он ее нашел. Учения удались на славу.
Дусю на сборы не призвали, не нашли формы на столь нестандартную фигуру. Она вместе с цирком устраивала перед запасниками концерт. Когда –то «на ура» прошедший номер Васи с мороженым на этот раз успехом не пользовался. Военнообязанные освистали жонглершу-неудачницу. Мол, неудачный у нее репертуар. В общем, все, как в старом анекдоте: «Однажды Людмила Зыкина выступала с концертом в Баку. После концерта пела на "бис" ещё 40 минут. Публика аплодирует, не отпускает. Наконец Зыкина взмолилась, "Отпустите, я уже больше петь не могу". Тут встает один кавказский мужчин с большими усами и говорит, "А ты не пой, ты просто ходи туда, сюда, а мы смотреть и хлопать будем".
Комбайна Ивановича на время сборов какой-то идиот направил в интендантскую команду. Благодаря этому до запасников дошла только треть продуктов и десятая часть спирта, предназначенного для протирки особо точных механизмов. После сборов Комбайн еще сутки где-то бродил, потом явился, пытался утопиться в ванной, потом снова захотел жрать. Пить он не мог уже просто физически. А вот поесть не смог уже Оскар, так как холодильник после набега Комбайна Ивановича оказался девственно пустым.
Зато Комбайна благодарили за хорошее снабжение во время сборов члены его команды и прикомандированный к ним для обмена опытом чудаковатый американец в клетчатых штанах.
Вообще, популярность - странная вещь. Вот казалось бы, кому может быть интересен запойный пьяница Алик, у которого, кроме пустой тары по кроватью, ничего за душой нет. А вот поди ж ты - звонят женщины. И прехорошенькие! А вот за Аделаидкой вдруг принялись ухаживать сразу два кавалера. По всей видимости, они побоялись, что соседка выйдет замуж за своего плешивого коллегу и пропишет его в бараке.
Дусю в цирке назначили вторым конферансье. Вот что значит правильно натренированные ягодичные мышцы!
Оказывается, Шкалик пользовался популярностью не только у незамужних поселковых дев, но и у местных барыг. Не зря Кузьминична в свое время подозревала его в спекуляции краденым. С такими талантами Шкалик уже должен был сидеть в тюрьме. Спасало его только то, что зарабатывал он за сбыт наворованного совсем немного. Едва только хватало на выпивку. Так что доказать его причастность никому пока не удавалось - пустые чекушки своего хозяина не сдавали.
Рива только брезгливо морщилась, глядя на своего соседа по бараку. Всего у человека в избытке – и мозги есть, и рот поганый. Ни одного стакана не пропустит. Сама Рива никогда не была хорошим организатором, только исполнителем. Поэтому вполне естественно, она завидовала тем, у кого был аналитический ум. С другой стороны, случись что, исполнителям меньше дадут. А банда, в которой обреталась Рива, задумала серию крупных ограблений сберегательных касс. Так что лучше уж Рива будет рядовым грабителем.
Комбайну на работе по итогам соцсоревнования вручили грамоту и книгу по психологии. Тот долго думал, что с ней делать, но, в конце концов, решил прочесть. Это заняло довольно много времени, но Комбайн Иванович был по-крестьянски упорен. Наконец, фолиант был прочитан от корки до корки и занял свое место в книжном шкафу покойной Кузьминичны. А сам Комбайн был буквально потрясен и приставал ко всем подряд. Мол, почему мне никто не сказал, что в общении с неприятными людьми нужно просто сдерживать свои чувства. Вот если бы Кузьминична была жива!
Свят, свят, - суеверно шептали его соседи – атеисты и незаметно крестились. Бабка и после смерти никого не оставляла в покое, так что книжка по психологии не помогла бы нисколько. До сих пор призрак старухи ни разу не являлся только Риве. Хотя та была бы и не против.
По поселку прошел слух, что на той стороне реки для жителей Пьянково построили большой кооперативный дом с отдельными квартирами, где у каждого будет своя кухня и даже отдельная гованна. Народ оживился. Ясно было, что квартир на всех не хватит, так что люди бросились в сберегательные кассы – проверить лицевой счет и погасить облигации выигрышного займа. Первой удалось накопить взнос на кооперативную квартиру Аделаидке. Ну, да в этом никто и не сомневался. Как оказалось, эта рисковая девица больше всего на свете хотела работать обычным поваром. Ну, может, не совсем обычным, а самым лучшим, но все-таки поваром. Теперь на собственной кухне она сможет развить свой талант.
Вася был в шоке. Он ожидал, что первый ордер на кооператив достанется именно ему. Но оказалось, что Васе не хватило средств на взнос. Нервничая, он потерял концентрацию, в результате чего свалился в оркестровую яму и сломал ногу. Нет, это не его нога на снимке. А тут еще подружки активизировались, как только узнали о будущем расселении. Какая-то полуголая девица обиженно выговаривала офигевшему от таких претензий Василию: мол, совсем ты про меня забыл, и где же твоя любовь до гроба.
А к Оскару приехал его друг американец. Ну, тот самый в чудном костюме, который раньше нахваливал Комбайна Ивановича и пытался его вызвать на откровенность. Но Комбайн только стискивал зубы и говорил, что не выдаст ихним буржуям нашенские секреты. Даже, если бы знал, не выдал. Оскар же такими вещами не заморачивался. Приятель научил его фирменной американской забаве – драка на подушках. И теперь они планомерно уничтожали осташийся от Кузьминичны текстиль. И все это под аккомпанемент разучиваемой Ривой на скрипке «Еврейской комсомольской»:
Еврейская комсомольская
Музыка: И.Дунаевский Слова: В. Волженин
На рыбалке у реки тянут сети рыбаки,
На откосе плещет рыба, словно глыба серебра,
Больше дела, меньше слов, нынче выпал нам улов,
Будет селам и столицам вдоволь рыбы, е-о-о.
Больше дела, меньше слов, нынче выпал нам улов,
Будет селам и столицам вдоволь рыбы, е-о-о.
Над рекою, над водой плавал месяц молодой,
Не меня ли ты ласкала, называла "Милый мой".
Больше дела, меньше слов, нынче выпал нам улов,
Будет селам и столицам вдоволь рыбы, е-о-о.
На рыбалке у реки тянут сети рыбаки,
Тянут, песни распевая, а милая не со мной,
Больше дела, меньше слов, нынче выпал нам улов,
Будет селам и столицам вдоволь рыбы, е-о-о.
Больше дела, меньше слов, нынче выпал нам улов,
Будет селам и столицам вдоволь рыбы, е-о-о.
1937
«Е-о-о» получалось у Дуси и скрипки лучше всего.
Вася посмотрел на этот дурдом, да и съехал ночью, пока все спали. Даже не обмыл ордер на квартиру.
Американец, правда, попытался его перед этим охмурить. Мол, у вас в Штатах будет собственное шоу. Но Вася был непреклонен – только советский цирк!
Видя, что коммуналка потихоньку расселяется, с горя запил Шкалик. Ему-то новая квартира не грозила. Шкалик бродил по опустевшему бараку и причитал: «Не с кем теперь выпить, и за задницу скоро никого не ущипнешь». В этот момент ему навстречу шел Комбайн Иванович. Шкалик сфокусировал на нем взгляд и махнул рукой: «Я же говорю, и не с кем, и некого». На всякий случай Шкалик даже сам нарезал хлеб для бутербродов, мотивируя это тем, что надо привыкать жить самому. На этом его ролевая игра в рачительного домохозяина закончилась. Во всяком случае, выбросить мусорное ведро у него уже рука не поднялась.
Оскару подсказали нужного человечка, от которого зависело распределение ордеров на квартиры. По удачному стечению обстоятельств, человечек любил выпить. Так что скоро и Оскару выдали заветный ордерочек.
Пы.Сы. На заднем плане такси, а в нем Оскар. Ну, вдруг кто не заметил за Комбайном Ивановичем.
Дуся засуетилась. Пока ордера на квартиры на Васином этаже еще были, но мало ли что. Заселятся какие-нибудь прохиндейки, а ведь Васенька такой хрупкий и ранимый. Нельзя его этим хищницам отдавать. И в коммуналке опустела еще одна комната.
Шкалик понял, что ему нужно учиться резать не только хлеб, но и колбасу.
И выключать газ. Кстати, во время пожара заглянул Оскар. Что-то он забыл забрать из холодильника при отъезде. Ну, теперь уже и не заберет.
. Было очень интересно читать 
