Отрывки из романа )

[Volnaya]

Для начала - предистория. )

Решение написать этот роман было спонтанным.
Просто как-то раз, глядя на груды книжек в ярких обложках, и будучи знакома с их уровнем, подумалось: "А чем я, собсно, хуже? Если кто-то зарабатывает деньги таким образом, то почему бы не попробовать и мне?"
Ну вот и попробовала... )

Роман изначально замышлялся, как продукт коммерческий.
То есть, произведение писалось, в первую очередь, для читателя.
Что бы читателю было легко, интересно, ненапряжно.

Баловаться же с "глубоким психологизмом" и загружать читателя оригинальными философскими концепциями и тп, если есть желание, можно в последующих произведениях, первая же книга должна доказать сам факт того, что Вы можете писать "не хуже", и что Ваша книга реально достойна опубликования.


Критика приветствуется. )





----------------------------





***


С низкого свода капало. Ступени, поросшие мхом, уходили вниз и терялись в темноте. Даан поднял свечу выше:
- Мне кажется, здесь кто-то проходил совсем недавно, - сказал он обеспокоенно. Из-под ноги с придавленным писком метнулось прочь что-то хвостатое, он пошатнулся и произнес пару слов по-мордорски.
- Не то, чтоб совсем недавно, но след еще висит. - ответил Риуль, - но скажи мне, какой дурак оставляет вещи подобной ценности без защиты? Вы бы еще палантир в ямке в лесу закопали и надеялись найти его там же через пару столетий...
- Смотря в каком лесу, - Даан пнул зазевавшуюся крысу и вздрогнул - за шиворот ему с потолка упала крупная холодная капля. Среди мха на стенах ползали противного вида мокрицы. Риуль брезгливо подобрал подол плаща - когда-то в детстве его отвращала сама мысль о магии, если в ней придется использовать насекомых и пауков. Интересно, что бы он делал, если бы сказки старой няньки оказались правдой? Он улыбнулся, представив себя в колпаке со звездами и развевающейся мантии над булькающим варевом, из которого торчат лапки черной кошки.
Сложенные из плотно пригнанных каменных блоков стены смыкались над головой полукруглым сводом. Может быть, когда-то в прошлом их украшали гордые щиты с гербами, но теперь о славных временах напоминали только изъеденные ржавчиной крючья, попадавшиеся на высоте роста через каждые десять шагов. Пахло плесенью. Ход проходил ниже реки, и сюда просачивалась сырость.
- Осторожно. Здесь поворот.
Ступени уходили за угол, а на выступе стены, на железном кольце для факела...
- Подожди-ка, друг мой, - Риуль привстал на цыпочки, вытянул руку, заботливо придерживая плащ от соприкосновения со стеной и ее обитателями, и достал крошечный, меньше ногтя, бронзово блестящий в мечущемся свете свечи шарик
- Это еще что? - недоуменно спросил Даан.
- Это... - Риуль отдернул руку. Шарик завис в воздухе, в нем прорезался узкий вертикальный зрачок, расширился и внимательно посмотрел на молодого мага и его спутника. Но прежде, чем Риуль успел схватить его или ударить магией, глаз накалился докрасна, вспыхнул и рассыпался легким пеплом.
- Это был страж, - мрачно сказал маг, потирая слегка обожженные пальцы, - и это был не ваш страж, его поставил тот, кто нас опередил. Теперь он о нас знает.
- И что? - спросил Даан.
Маг пожал плечами.
За поворотом свеча высветила дверь - окованную железом, с искусно вырезанными рунами, отвращающими зло, тяжелую и очень надежную. Судя по вмятинам на железе и дереве, ее надежность уже была когда-то испытана, и, похоже, неоднократно. Даан нагнул голову и снял с шеи ключ - сложный, гнутый, с затейливыми выступами на бородке - гномье изделие:
- Хотел бы я знать, сколько лет... - он вставил ключ в едва заметную среди кованых узоров скважину и попытался провернуть. Замок не поддался, - вот именно, сколько лет эту гору железа не смазывали?
- Дай посмотрю, - остановил его Риуль, подошел ближе и внимательно вгляделся. Потом взялся за большое медное кольцо и просто потянул на себя. Длинный скрежет огласил подземелье и спугнул с потолка мирно дремавшую там летучую мышь - дверь открылась, она не была заперта. Даан выругался, на этот раз обычным армейским ругательством, в котором звучали злость, разочарование и комментировались умственные способности как предков, так и его самого, нынешнего хозяина замка.
Обширное помещение за дверью было увешано по стенам разнообразным оружием, поблескивающим и теряющимся в темноте там, где слабый свет огарка его не доставал. Риуль щелкнул пальцами, и зал озарили ярким светом возникшие под высоким потолком сияющие шары.
- Даа, осаду здесь можно держать лет двести, - произнес он, осматриваясь. Даан растерянно присвистнул. На стенах висели мечи, кинжалы и даже изогнутые сабли, какими бьются далеко за морем, в ящиках вдоль стен были свалены клинки похуже, под эльфийскими луками в налучах, запылившихся от времени, лежали стрелы. Цветным веселым блеском сверкали драгоценные камни на рукоятях и ножнах, матово светилось золото искусной резьбы по краям больших, в рост, кованых щитов. Вдоль дальней стены недвижной стражей всего этого великолепия стояли старинные доспехи, парадные, изукрашенные узорами и обычные, боевые. Какие-то шкафы высились дальше, на них стояли большие ларцы и ларчики поменьше, на полках блестели серебром кубки и всякая иная посуда...Посреди зала возвышалась каменная ограда колодца. Риуль взял наконечник стрелы, бросил в темную глубину и прислушался - плеснуло. В закрытых ящиках вдоль дальней стены вполне могли обнаружиться съестные припасы - он слышал отзвук сохраняющих заклятий.
- И что, скажи мне, вам помешало... - начал он и увидел, что Даан стоит неподвижно и смотрит на пыльный пустой стол. Он подошел ближе - среди толстого слоя пыли выделялся прямоугольник, словно что-то там стояло долгое время, а потом было убрано. Шкатулка? Ларец?
- А чего ты ждал? - вздохнул маг.

Замок Легронд был очень стар. Построенный еще до войн за Кольца Всевластья, на краю Средиземья, он пережил нашествия гоблинов, устоял перед Сарумановыми урукхаями, чьи орды задели его лишь краем, укрывал в своих высоких башнях перепуганных окрестных поселян, измотанных ратников-людей и давал ночлег гордым эльфам. Он кормил своих гостей, обогревал, наделял оружием и вновь выпускал на битвы. На высоком холме среди лесов стоял он, гордо вонзаясь в облака коваными флюгерами башен, окруженный сложенными из громадных валунов стенами и глубокими рвами, в чьей темной воде блестели иногда спинами чудища-стражи...
Но битву со Временем замок проиграл. Давно пошли трещинами некогда неприступные стены, просели и рухнули вниз островерхие крыши башен, навсегда опустился подвесной мост, и ров под ним обмелел до размеров лесной речки, которая и струилась теперь, огибая замок и весело журча среди вывалившихся из укреплений валунов. Даан помнил, как в детстве мать запрещала ему и брату лазать по стенам - камни сыпались, ползли прямо из-под ног, чинить их было не на что и незачем, вокруг уже много лет лежали мирные поля и леса, граница ушла далеко на север, отсюда ее даже видно не было. К тому времени, как повзрослевший Даан собрался, как отец его и дед, на службу королю, жилыми были только две центральных башни - там на последние гроши обедневшего рода кое-как латались протекающие крыши, там в большом зале весело трещал очаг и старый, сгорбленный старик-отец в глубоком кресле жаловался, что к непогоде болят старые раны, что урожай опять побило градом, что старший сын, Оттан, уже полгода не шлет никаких вестей, что короли нынче не те, и времена тоже...
Той зимой отец умер, так и не узнав, что Оттан ушел с королевской службы в наемники богатому Роханскому князю, за пару лет выдвинулся в капитаны и был зарублен самим князем в спальне княгини, поскольку в тот момент не имел при себе не только меча, но даже и штанов. А весной Даан собрал челядь - было бы кого собирать, в замке к тому времени жило человек пятьдесят, и то потому, что все они прожили здесь жизнь и идти им было некуда - честно поделился с ними последними деньгами и отправился в столицу, в Конставию, на службу его величеству.
О подземельях отец рассказал ему еще при жизни матери, и Даан даже был здесь два раза, но тогда по молодости лет его больше интересовала столичная суета, чем старый хлам и лабиринт ходов под замком. К тому же память об этом была на удивление коротка - ни разу за 30 лет службы, когда доходили до него вести из замка, не вспомнилась эта просторная, наполненная сокровищами комната. Он и вовсе никогда бы сюда не вернулся, даже после тридцати лет службы - выслуженной пенсии и каких-никаких добытых в разнообразных приграничных стычках побрякушек хватило бы, чтобы купить на краю Конставии небольшой домик, жениться на девице из хорошей семьи, а еще лучше на свежей вдовушке без глупостей в голове.. и жить себе припеваючи - если бы не молодой маг Риуль, который чуть с коня не упал, когда Даан в своих побасенках как-то обмолвился о старом, как анекдоты про Гэндальфа, резном ларце с эльфийскими рунами на крышке. Даану никогда не приходило в седую голову, что в его родных руинах может заваляться хоть что-то ценнее дохлых мышей. В замке доживал век сторож, сын и внук сторожа, приятель его детских игр, от него с оказией он узнавал не чаще раза в год, что замок разваливается чем дальше, тем больше, что западную башню по разрешению Даана разобрали до основания и починили с горем пополам центральную, флюгера с гербами и драконами перековали на разные сельские надобности, и что средств и сил содержать некогда славное сооружение нет никаких.

- Как оно выглядело? - спросил в который раз Риуль. В приоткрытую дверь, привлеченная светом, шмыгнула здоровенная крыса, пискнула возмущенно, когда Даан топнул на нее сапогом, и исчезла за ящиками.
_- Ну... Эта... - Даан замялся. - ларец как ларец, понаписано чего-то на крышке по-эльфийски. Вот такая зюка, такая и что-то вроде, - он пальцем на многолетней пыли попытался изобразить то, что вроде бы оставалось в памяти. Риуль хмыкнул:
- Сам ты... Зюка... Вот это - , он показал пальцем, и руна в пыли засветилась, - охранный знак, его последний раз Кэрдан-корабел на стенах выбивал в Серой гавани. А вот это, - засветилась другая руна, - знак, отвращающий взор. Вы потому и не интересовались, что тут у вас за запасы, да что тут за полезный ящичек, что на нем все это было написано.
- Ну, и чего ты тогда меня дураком считаешь? - обиделся Даан.
- Не считаю я тебя дураком, - вздохнул маг, - я даже думаю, что эта штука стояла бы себе здесь и сейчас, если б ей самой не понадобилось, чтобы ее отсюда взяли. А вот кто взял?
- Да никому я про эти подвалы и не говорил никогда. Я про них не помнил никогда, забывал сразу, как наверх выходил. А то бы продал чего-ничего из этого барахла,- Даан кивнул на поблескивающее в магическом свете оружие - крыша в башне течет, сколько я себя помню..
- А что внутри было, видел? - спросил маг. На загорелом, украшенном парой шрамов лице Даана появилось беспомощное выражение:
- Не помню, хоть убей. Совсем не помню...Сразу голова болеть начинает, как пытаюсь представить...
- Да я уже понял... Интересно...Отойди-ка! - маг сосредоточился, поднял руки и ладони его засветились. Воздух над столом, где стоял когда-то артефакт, задрожал, как полуденное марево над горячей дорогой в песках. Даан затаил дыхание - прозрачная фигура начала было прорисовываться, появилась вроде бы голова, плечо в плаще... Риуль произнес слова заклинания повелительно - фигура обернулась, и Даан от неожиданности шагнул назад, хватаясь за рукоять меча: из-под капюшона на них смотрела призрачная чешуйчатая голова, облизывая губы длинным раздвоенным языком. Плащ видения взметнулся и опал, узорчатое тело огромной змеи поднялось над ними...
И исчезло.
Марево над столом успокаивалось, и Даану послышался тихий смешок. Риуль шумно выдохнул и передернул плечами.
- Не знаю, кто украл это ваше сокровище, но он не дурак. Такой морок оставить, чтобы след замести, да еще не зная, на какой срок - это дорогого стоит...
- Слушай, - сказал Даан, - а может, пес с ней, с этой штукой? Ну, сперли, и сперли, сам же говоришь, вещь магическая, сильная, сама вроде как себе хозяина приманила. Чего голову ломать? Может, ее в Ородруин надо было бы снести - а у меня года уж не те, чтоб вроде хоббитов малолетних по кустам прятаться, ноги ломать через все Средиземье. Ну ее, а? Вот этот эльфийский хлам продать - пол-замка восстановить можно...
Маг помолчал, потом щелкнул пальцами. Из-за ларя у стены, возмущенно вереща, в воздух поднялась крыса, проплыла мимо них в полуотворенную дверь, извиваясь и крутя хвостом в поисках равновесия - Риуль задумчиво проводил ее взглядом.
- Нет. - решительно сказал он. - Я этого остряка найду. Змеями меня пугать... к тому же мне интересно, что за вещь тут пряталась. Пошли. Нам через десять дней во дворце быть, тебе орден получать, и у меня там есть, чем заняться...





------------------------

 

[Volnaya]

Продолжаем... )



***



Им показалось, что в подземельях они бродили совсем недолго, но день уже клонился к вечеру. Длинные прохладные тени лежали во дворе замка. В небе, под высокими зарумянившимися облачками еще носились ласточки, но птичий гомон уже стихал. После затхлого подземелья ласковый ветер пах нагретой землей, шиповником с зарослей у подножия башни и свежим хлебом с кухни в ее подвале. Сундук с золотой посудой и самыми богатыми клинками Даан велел отнести пока в свои покои, не открывая. На первоочередные нужды этого должно было хватить, а позже он разберется с остальным. Он уже собрался приказать накрывать ужин, когда, кланяясь и прижимая к груди шапку, к ним подошел Гар, управляющий.
- Ну, чего тебе? - довольно спросил Даан. Настроение у него было чудное. Он не ожидал найти в родных руинах вообще ничего особо ценного, и гора сокровищ показалась ему добрым знаком. Может быть, плюнуть на столицу, что он там не видел? Осесть здесь, отстроиться... Здесь он - господин, владетельный граф, а там кто? Подумаешь, командир полка королевской гвардии - ерунда рядом с герцогами и принцами. А уж молодые поселянки только рады будут его вниманию, это не за придворными дамами ухаживать, браслеты с алмазами в букеты пихать...
Риуль ткнул его в бок.
- Мы его, Ферека, и не признали бы, коли не сапоги, он один такие носил, с подковками да кисточками. Сам сшил, и носил, других таких не было, - уже давно толковал управляющий, - и похоронили бы сами, да вдруг ваша милость чего скажет, все ж таки не своей смертью человек помер. А при нем и кошелек нашли, с монетами, и кольцо он носил, тоже на нем осталось. Теперь уж и не снимешь, кольцо-то, не палец же рубить, не по-человечески...
- А кто он такой был, этот Ферек? - недовольно спросил Даан, отвлеченный от мечтаний.
- Да я ж говорю, сапожник это наш, из деревни, ваша милость. Две недели назад как пропал, жена плакала, говорила, что, может, утоп - рыбу он любил удить. А вот не утоп, нашли его, в лесу, муравьи его поели, еле узнали, что он, по одежде. Сапоги у него...
- Да слышал я про сапоги, - перебил Даан, - что, муравьи его до смерти загрызли?
- Нет, муравьи, поди, потом его нашли. Зарезали его, и нож в нем был. Давно зарезали, видно сразу, как пропал, - управляющий вопросительно смотрел на господина, явно ожидая распоряжений.
Стоп, сказал себе Даан. По отпечаткам в пыли получалось, что и ларец украли где-то недели две назад. Он посмотрел на друга. Риуль кивнул.
- Ну, показывай покойника, - велел он, - Детей много осталось?
- Не, не было у них еще детей, - оживился управляющий, - Не поспели, всего год как обженились. Ну, Мара баба гладкая, справная, долго вдовой ходить не будет.

Покойничек выглядел именно так, как и должен выглядеть покойничек двухнедельной давности. Даан зажал нос. Действительно странно, что убили, но не ограбили. Это кому ж он подвернулся? Судя по ране, далеко уйти с ножом в спине он не мог, значит, за ним и не гнались. Нож был не совсем обычный - хороший, сбалансированный, с рукояткой, обтянутой кожей, но без клейма мастера. Может, потому и искать не стали?
- Так что, ваша милость, с кольцом-то? - спросил управляющий, - резать-то нехорошо будет?
- Сдурел ты на старости лет? Дознаюсь, что мертвеца покалечили - повешу на воротах. На, вдове денег передай, чтоб не печалилась, - Даан отсыпал в услужливо подставленную ладонь серебра, - да похороните беднягу, наконец. Пусть упокоится.
Риуль тронул его за плечо:
- Не посмотреть ли нам, где его нашли?
- Думаешь, стоит? - обернулся владетельный граф со скептическим выражением загорелой физиономии, - я ведь этих умников знаю, они там все обыскали, и что не нашли - то затоптали сапожищами своими?
Маг неопределенно пожал плечами.
- Ну, ладно, - сдался Даан, - чтоб не думалось...

По берегу речки, огибавшей замок, разрослась уже целая деревня. Дома стояли крепкие, с подворьями, но ворота - настежь, на лавках под деревьями сидели старики, грели на солнышке кости, бегали голопузые ребятишки. Посреди лужи лежала в грязи здоровенная свинья. Владетельный граф Даан Легронд усмехнулся - сколько не видел он благополучных деревень в своей военной жизни, обязательно в них была такая лужа и такая же свинья. Прямо символ благоденствия. Он ехал, озирая подвластные окрестности с незнакомым раньше чувством собственности, поселяне кланялись ему в пояс, и уезжать отсюда с каждым шагом коня ему хотелось все меньше.
- А какие срочные у тебя дела в столице? - спросил он спутника, перебивая бормотание управляющего, который все объяснял и объяснял текущее состояние дел, моста, семейных положений встречаемых и свои собственные бесконечно важные обязанности. Маг опять неопределенно пожал плечами:
- Да, видишь ли, не то, чтоб дела... Дел не переделаешь, они всегда есть, если ко двору продался. Видишь ли, к младшему принцу Гонталеру приезжает невеста, Инейла Дорентская, а я с ней вместе рос, и хотелось бы мне с ней встретиться, я ее лет двенадцать не видел.
- Что, первая любовь? - съехидничал Даан. Маг посмотрел на него свысока:
- Да хоть бы и так.
- Действительно?
Риуль засмеялся:
- Она моя молочная сестра. Моя мать была кормилицей при Дорентской королевской семейке, я вместе с принцессами играл в песочек Какой в Доренте сад при дворце! Высокородным моим подружкам запрещалось лазить по деревьям, и я срывал для них персики. Инейла однажды разбила хрустальный кубок, я, как благородный рыцарь, взял вину на себя, и меня выпороли, конечно. И я делал вид, что умираю в мучениях, а Инейла плакала и на глазах отца расколотила об пол второй кубок, чтобы ее тоже выдрали.
- Ну и как? - полюбопытствовал Даан.
- Никак. Король очень удивился, призвал всех к ответу, был поражен моим благородством, потому что Инейла немедленно все разболтала, и подарил мне перстень и пони. Замечательный был пони, с белым пятном на лбу, мы его звали Звездочетом, и катались по очереди. Вернее, катались Инейла и ее младший брат, Миль, а я за ту зиму вырос настолько, что у меня ноги по земле волочились, если я на Звездочета залезал. У меня было счастливое детство... А осенью проезжал через Дорент соседский маг, углядел во мне способности, и родители меня отдали.
- А принцессы?
- Не знаю. - Риуль пожал плечами, - старик торопился, покидали мои вещи в карету, и привет. А ей сейчас девятнадцать, взрослая девица. Интересно, она меня помнит?
- А было ей сколько? - полюбопытствовал Даан.
- Шесть. Чего ты смеешься? - маг улыбался, - Я и сам знаю, что дурак. Но тянет...
Чтобы не пылить, они ехали по обочине. Управляющий со слугами и крепким мужиком, который нашел покойного Ферека, уехал немного вперед, показывая, куда двигаться, но не мешая господской беседе. По обеим сторонам дороги колосились залитые золотым закатным светом крестьянские нивы, перемежаемые крестьянскими же огородами с какой-то сельскохозяйственной и весьма обильной порослью. Из-за ограды выскочил упитанный заяц или кролик - Даан не разобрал - встал столбиком в ужасе и порскнул прочь, высоко подскакивая среди зелени. Владетельный граф, привстав на стременах, азартно засвистал ему вслед.
- Пастораль, - сказал он смеясь, - ладно, давай съездим в Конставию, посмотрим на твою зазнобу, а потом я сюда вернусь. Ну ее, эту столицу. Что я, здесь девок не найду? Охота осенью, опять же...
Место, где был найден незадачливый сапожник, находилось в ложбинке высохшего ручья, недалеко от реки - среди темных шершавых стволов старых вязов просматривался ее блеск. Ветра не было вовсе, и в лесу было тихо - только пересвистывались в высоких кронах птицы и где-то вдали каркал ворон. Риуль спешился и присел над взворошенными листьями, поводя над ними ладонью. Даан наблюдал за его действиями с интересом. У него никогда не было раньше волшебника, знакомого так близко, тем более молодого. Все маги, которых граф знал за свою жизнь - и в детстве, и в королевской гвардии - были стары, почтенны и настолько преисполнены собственной мудрости и значимости, что, говоря с ними, он чувствовал себя никчемной букашкой, что ему совершенно не нравилось.
- Нет, не было тут никакого колдовства, - заключил Риуль, выпрямляясь и отряхивая ладони, - видно, этот бедняга просто на дорогу вышел не ко времени - вот и пришлось его по-простому, ножичком. Он, наверное, к реке шел, на рассвете клев хороший, и спрятаться не догадался. А может, не услышал.
- Не догадался, не догадался, правду господин говорит, - закивал головой управляющий, - спокойно тут у нас, лихих людей не ходит, он и не подумал ничего дурного.
- По следам судя, ножичек в него метнули, - продолжал Риуль, - может, просто спиной повернулся, может, побежал. Поехали домой, здесь делать больше нечего. Что там у нас на ужин?



На ужин был молочный поросенок с кашей и грибочками, какие-то мелкие, но очень вкусные птички, которых можно было есть прямо с костями, так они душевно пропеклись, холодная кабанина, оставшаяся с обеда, фрукты, зелень и местное вино, кисловатое, но терпимое. Сидя у камина, за старым темным столом с резными ножками, они некоторое время молчали.
- Ну, что скажешь? - не вытерпел Даан, жестом отсылая слуг, - Одно к одному, а? Надо завтра поспрашивать, не видели ли здесь кого чужого. Не по воздуху же они прилетели-улетели?
Риуль задумчиво вертел в длинных пальцах виноградину.
- Тот, кто нам этого змея оставил, мог глаза отвести так, что никто его и не запомнил бы. У тебя тут колдунов нет деревенских? Их бы спросить можно, они могли заметить.
- Я и не знаю, есть ли, нет ли, - пожал плечами хозяин замка, - я тут тридцать лет не был, сам знаешь. Только если это ворье глаза отводило, чего ж они сапожника прирезали? Могли бы память отшибить, например?
Маг пожал плечами:
- Не знаю. Может быть, они всю силу на морок истратили, а тут этот дурак подвернулся со своей рыбалкой, где не ждали.
- Они? - переспросил Даан.
- Не пойму, - сказал Риуль, помолчав. - Магия, как почерк, у всех разная. А тут вроде колдовал ученик какой-то, а заклятие - будь здоров. Чепуха получается. У тебя на башнях живность есть летающая - мыши там, а еще лучше совы?
- Ты б еще спросил, есть ли у меня зайцы в лесу. Хотя зайца я видел сегодня, значит, хоть пара живет. Откуда я знаю, что у меня есть? Я про золото забыл напрочь, а ты меня про мышей спрашиваешь, - хмыкнул Даан, - пойдем залезем, посмотрим. Допрос с пристрастием будешь учинять? Или снадобье из них варить?
- Ага, снадобье, - согласился маг, - тебя напою, может, еще что вспомнишь.
По винтовой скрипучей лестнице они поднялись на чердак башни. Здесь было сухо, пахло нагретым деревом и какими-то травами, которые свисали растрепанными пучками с балок. Последние лучи солнца пронизывали щелястую крышу насквозь, в светлых полосах кружились пылинки. Голуби, пристроившиеся на ночлег, забеспокоились и захлопали крыльями. Риуль посмотрел на них с сомнением, потом вытянул руку и толстый, фиолетового оттенка сизарь слетел со стропила и сел на перчатку. Маг внимательно посмотрел на птицу - голубь замер, намертво вцепившись лапками. Маг медленно коснулся пальцем голубиной головы и закрыл глаза...
Небо, синий купол, белые перья облаков, зелень внизу, быстро
приближается, камень мостовой, рассыпанные крошки, ползущий куда-
то жучок, опять небо, замок с высоты, окно в башне, блеск стекла, все
странно перекашивается и падает вниз, мелькает что-то черное, с
выпущенными когтями, снова небо, снова двор, корка хлеба, какие-то
огрызки, половинкаа яблока, уже потемневшая, снова небо, снова чердак
и пыль в солнечных лучах, и опять...
- Нет, - сказал Риуль, открывая глаза, - эта курица помнит еще меньше тебя, и ничем, кроме корма не интересуется. Кот ее чуть не задрал, есть тут у вас кот? - он взмахнул рукой, и пробудившийся от транса голубь всполошенно захлопал крыльями, понесся ввысь, стукнулся в оконное стекло и вылетел вон в пустую раму рядом.
- Ты что, видел, что он видел? - с восхищенным изумлением спросил Даан. Риуль хмыкнул:
- Я, конечно, не Радагаст Карий, но кое-что могу... Между прочим, я заметил, что чем дальше, тем больше рождается на земле людей с магическим даром, но маги из них получаются далеко не такие сильные, как во времена Битвы за Кольцо. Я думаю, что величина магии в Средиземье постоянна, а количество обладателей растет. Скоро каждый пятый будет заглядывать в птичьи мозги, но при этом наколдовать что-нибудь сложнее праздничного салюта будет совершенно не в состоянии. Не знаю, может, оно и правильно. Кис-кис-кис!
Однако осмотр чердака кота не выявил - животное, видимо, голубями сегодня не интересовалось, неплохо набив брюхо при кухне, где было чем закусить по причине приезда владетельного графа. Зато нашлись летучие мыши, дружной компанией висевшие в обычной позе вниз головами в углу, где крыша претерпела наименьший ущерб. С риском провалиться вниз сквозь трухлявые доски Риуль с плеч незадачливого хозяина замка достал парочку экземпляров, которые показались ему поумнее.
Мир летучих мышей состоял из светящихся силуэтов, причем разобрать - предмет это или звук, Риуль смог далеко не сразу. Синие контуры на черном, яркие пятна, ломаные линии - стены или шорохи? От стремительно сменяющихся картинок у него заломило виски, и он едва не пропустил лиловые человеческие фигуры среди качающихся вертикалей стен...
Стоп!
Да, и по давности похоже.
Двое. И на плече высокого - вот повезло! - большая ночная бабочка, которую летучий мышь заметил издалека и снял влет с восторженным писком.
Еще раз...
От скорости полета черты лица, и без того малопонятные в мышином сине-светящемся контурном мире, почти смазались - мышь смотрел на добычу, а не на того, на ком она сидела - но стало понятно, что похититель молод и не носит бороды, что черты лица у него, похоже, правильные, а плащ с капюшоном застегнут блеснувшей узорной пряжкой...
Подбросив мышей вверх, маг повалился на пыльные доски пола. Виски горели огнем. Мелькнуло и ушло вбок встревоженное лицо Даана.
- Подожди, сейчас пройдет, - непослушными губами прошептал маг, - ничего страшного...
Мир постепенно переставал дрожать и становился теплым и цветным. Риуль сел, вытер взмокшее лицо и потряс головой. Даан смотрел на него молча, с беспокойством. Маг кивнул:
- Я их видел. Двое, молодые парни, один повыше, с меня, другой маленький. Кто из них маг, я не понял, но при встрече могу узнать. А могу и не узнать. Бабочку на плече я бы точно узнал, так этот паразит, - он кивнул на кружащего над ними мыша, - ее слопал. Так что единственная зацепка - память ножичка, которым сапожника убили. Пойдем. Мне бы чего выпить...




------------------------

 

[Volnaya]

Еще немного отрывочков... )



***


Столица встретила их летним веселым ливнем. Растрепанная лиловая туча таяла клочьями в просвеченном солнцем небе, последние тяжелые капли шлепались в журчащие по мостовой ручьи, и повисла над королевским дворцом высокая арка радуги. Даан осматривался с удивлением - последний раз в Конставии был он лет пять назад, тогда за кольцом внешней стены стояли только будки стражи у ворот да сараюшки огородников в поле, а теперь они проехали целую улицу, прежде чем кони ступили в город. Ливень вынес на середину мостовой кучи мусора, над головой, щелкая ставнями, хозяйки открывали окна, пахло острой послегрозовой свежестью. По темной воде канала бежала рябь, плыл насыпавшийся мусор - сорванные с деревьев листья, щепки, какие-то палки, апельсиновая кожура. Качалась под мостом полузатопленная лодка, оторвавшаяся от причала. Вдали еще погромыхивало. Черно-белая кошка переходила дорогу, брезгливо выбирая места посуше. Мимо по лужам, пронеслась стайка мальчишек, шлепая босыми ногами и что-то крича, она присела, испугавшись, и, большим прыжком перемахнув через невысокий заборчик, исчезла в зелени чьего-то мокрого палисадника, среди поникших, прибитых ливнем розовых кустов. Откуда-то потянуло свежим хлебом. Даан ощутил зверский голод и привстал на стременах, озираясь.
- Я знаю хороший трактирчик, - сказал Риуль, чей желудок тоже напомнил о своем существовании, - давай перекусим, а потом уже поедем во дворец. А то там сразу набегут дурищи за приворотными зельями, так и не доберешься до кухни.
- А что, ты и впрямь приворотное зелье варишь? - живо заинтересовался Даан. Маг пренебрежительно фыркнул:
- Да его любая деревенская девка варить может, все травы вон, за стеной растут. Только придворным дамам его величества нужно, видите ли, чтоб я его в склянку гнутую налил, пошептал и с превеликой осторожностью и тайной передал. Ибо питье, составленное королевским магом, имеет особую силу. А через три дня они обычно за другим зельем бегут, от беременности. Золотая жила! Считай, все настоящие снадобья мне эти дуры оплачивают. Вон за тем углом заведение мамаши Тандер, поехали, живот подвело.
Заведение мамаши Тандер называлось "Жареный слон" и источало такие запахи жаркого и сдобы, что желудки друзей завинтились в узел с жалобным воплем. Внутри за выскобленными столами чистой половины уже утоляли голод две компании - молчаливые гномы в количестве семи штук, сидя на высоких табуретках, вдумчиво и не спеша насыщались целиком запеченным окороком, обложенным овощами, и в углу, шумно обсуждая что-то, три королевских гвардейца пили пиво, закусывая чем-то мелким и жареным с большого блюда. Риуля здесь знали, на столике у окна мгновенно появилась расшитая цветочками по углам свежая скатерть как знак уважения к королевскому магу, а на скатерти - тарелки с ветчиной под грибным соусом, и куропатками, на которых еще скворчал жир, и грибочками, запеченными в маленьких горшочках с овощами, и здоровенной золотистой подкопченной рыбиной, усыпанной зеленью и пряностями, и вином в высоком кувшине, и...
Некоторое время Даан и Риуль молча работали челюстями. Стряпня у мамаши Тандер была выше всех и всяческих похвал, рыбы такой Даан точно не едал никогда, а уж грибочки...
- А чего ты говорил про ножичек-то? - спросил Даан, ковыряя в зубах вилкой, - на нем же ни клейма, ни метки нет?
- Это для тебя на нем ни клейма, ни метки, - высокомерно сказал королевский маг и подавил благородную отрыжку, - а для меня может чего и найдется. Любая вещь много чего помнит, надо только уметь услышать. А этим ножичком человека убили, такой случай любой пень триста лет будет помнить, чего уж о рукотворном предмете говорить. Уфф... налей-ка мне еще. Можно еще пирожков спросить, чудесные здесь пирожки с ягодами и корицей, но, боюсь, я сейчас лопну... - он допил бокал, достал белейший носовой платок с монограммой в углу по эльфийской моде ("Интересно, кто видел носовые платки эльфов?", - подумал Даан) и воспитанно вытер жирные губы, - Давай, поднимайся, поехали.




Покои королевского мага в королевском дворце были высоки и просторны. На больших столах громоздились книги, на других - стояли стеклянные сосуды странной формы, шкатулки, ящички и коробочки с устрашающими резными изображениями на крышках, на стеллажах вдоль стены выстроились в ряд ступки с пестиками разных размеров - бронзовые, медные, серебряные, из разных пород дерева, даже две золотых, все либо начищенные до сверкающего блеска, либо отполированные заботливыми руками. Ниже Даан увидел чучело черепахи, традиционный человеческий череп и череп непонятного хищника с внушающими почтение клыками и рогом посреди лба. Подвешенный на тросиках, под потолком парил грифон с расправленными крыльями.
- Уютненько, - одобрил Даан и протянул палец, чтобы погладить какое-то сушеное существо с десятью лапками в керамической миске. Риуль поспешно отвел его руку:
- Не трогай здесь ничего, пожалуйста, - предостерег он, - в лягушку ты конечно, не превратишься, я самые опасные вещи убираю, но вот отравиться - легче легкого. И книги тоже не трогай, они умного обращения требуют...
- Хочешь сказать, я дурак?
- Хочу сказать, что когда я только здесь поселился, пара любопытных умников ушла отсюда с отросшими хвостами, и то потому, что догадалась вон тот скромный томик вовремя закрыть. И я потом массу времени потратил, чтобы сделать из них назад нормальных людей, и до сих пор не уверен, что это у меня получилось. Я твое оружие не хватал? И ты не связывайся. Это у меня рабочий кабинет, пойдем.
На двери были написаны аккуратные руны столбиком, а за ней - спальня мага его величества, с сибаритских размеров кроватью в полумраке задернутых штор, изрядно закопченным камином и глубокими креслами возле него. На полу лежала гигантская шкура незнакомого Даану зверя - с длинным белым мехом и клыками в полтора пальца длиной в оскаленной пасти. Когти у шкуры были черные, блестящие, с ладонь. Граф не поленился наклониться и поколупать их ногтем - нет, не подделка. Интересно, с чем на это чудовище охотятся? За следующей дверью, украшенной вместо рун затейливым резным орнаментом, располагалась столовая, где на столе стояла тарелка с чем-то, что засохло полгода назад, и немытый бокал, и Даан понял, что сюда тоже никто не заходит без соизволения мага его величества.
- Ну, я тебя оставлю, мне надо напомнить кое-кому о своем существовании. Хочешь выпить - бери вон там, выбор у меня неплохой. Я вернусь скоро.
- А эта дверь куда? - полюбопытствовал Даан, направляясь к буфету с намерениями налить стаканчик немедленно.
- В королевскую библиотеку. Там тоже есть пара шкафов с неприятностями, но они опечатаны.
- Ну, неприятности нам ни к чему...- пробормотал граф, углубляясь в изучение винных этикеток, - неприятности нам совсем ни к чему...




***



Первый бокал наливки из славной Хоббитании привел бравого графа в состояние любви ко всему миру. Со вторым бокалом в руке он обошел столовую по периметру, поочередно снимая со стен развешанные образцы холодного оружия, извлекая их из ножен и производя различные весьма агрессивные телодвижения. Особенно удивило его странное копье, на котором возле стандартного лезвия и перпендикулярно ему были прикреплены лезвия боковые, в форме обоюдоострых полумесяцев - как этой штукой можно эффективно действовать, он себе представить не мог. Еще меньше было ему понятно предназначение разноцветных лент, пучком прикрепленных к древку. Повертев копье так и сяк и едва не выбив окно, он озадаченно повесил его на место.
Однако оружие тоже кончилось - как и пузатая бутылка наливки. Конечно, она была не одинока среди запасов королевского мага, но Даан неожиданно и с некоторым удовольствием вспомнил о вечернем приеме в честь победителей приграничного конфликта (имярек) и его собственной в оном приеме роли: отважного героя, принимающего заслуженную награду из рук самого короля. Ради этого момента стоило оставаться на ногах.
Надо было чем-то отвлечься. И королевская библиотека показалась ему самым подходящим для внимательного изучения предметом. А что? Почему бы убеленному в боях ветерану не отыскать среди множества чепуховых штатских романов почтенный труд знаменитого воителя и не углубиться с ним в высокопрофессиональный умственный поединок? Вот именно! Однако какая тяжелая дверь!
За означенной дверью, отворившейся без посторонних скрипов, чему подвыпивший граф одобрительно кивнул, предстал его вниманию строгий порядок стеллажей, где манускрипты, фолианты и прочие образцы книгопечатания, удостоенные внимания королевских библиотекарей, пребывали на полках ценных пород дерева, заботливо расставленные по ранжиру и тематике. Взгляд Даана заскользил по корешкам: "История Рохана", "Король Элессар", "Начальная грамота рун, часть первая", "Хоббитанские рецепты" (толстый потрепанный том, из которого во все стороны торчат закладки), "Хоббитанские рецепты в полевых условиях, издание исправленное и дополненное"(еще более истрепанный том, потоньше), "Значение снов", "Темное время", "Сказки Валинора"...
Шелест переворачиваемых страниц коснулся его слуха, но не привлек его.
..."Лук и стрельба из него. Хроника состязаний лучников", "Зеленая книга правителя" (действительно зеленая), "Гномья сталь. История Мории", "Бородатая королева"...
Даан вытащил толстый коричневый томик со странным профилем на обложке, попытался вчитаться в неудобоваримый шрифт и понял, что история о королеве гномов - не то, что ему хочется читать прямо сейчас.
..."Эльфийская чаша", "Полный бестиарий чудовищ Средиземья", "Травы Средиземья", "Целебные травы Средиземья. Арнор", "Целебные травы Средиземья. Гондор"...
Целебных трав, а также рецептов их применения было два шкафа, и он прошел мимо, не надеясь проникнуться их премудростью.
..."Глупый гоблин", "Веселые сказки из-за гор", "Женщина в мифриловом ожерелье", "О чем не расскажет подушка королевы. С цветными гравюрами для взрослых"...
Хм, какие-такие гравюры для взрослых? Даан дотянулся до небольшого томика, переплетенного в мягкую кожу фривольного розового цвета и отрыл его. И хихикнул. На картинке, представшей его взору, дама в короне занималась вечерним туалетом перед большим зеркалом, будучи весьма скудно одета, а прислуживала ей рослая широкоплечая служанка со странно оттопыривавшейся спереди юбкой. Далее следовали прекрасно выполненные гравюры, изображающие массаж королевы преданной служанкой, а также принятие с ее же помощью королевой ванны. Не снимая короны. С искренним интересом Даан перелистнул несколько страниц и обнаружил дальнейшее развитие сюжета, где дама в короне предавалась на просторном ложе радостям любви с пресловутой служанкой, оказавшейся, разумеется, бравым кавалером, а пожилой господин в короне, надо думать, венценосный супруг, поднимался со свечой по лестнице в полном неведении относительно ветвистой конструкции на голове, которая безжалостно высвечивалась на стене тенью....
Между стеллажами было сумрачно, и он продолжил рассматривать увлекательные картинки, подвинувшись к окну. В продолжение истории кавалер при появлении мужа классически прятался в шкаф, где наспех одевался в женское платье снова, и венценосный супруг, обнаружив новую служанку своей жены, прельщался ее статью и обращал на нее свое благосклонное внимание. Особенно Даану понравилось мастерски переданные возмущение и паника на физиономии любовника, который понял, во что влип.
Ощущение постороннего взгляда стало нестерпимым, и Даан поднял голову, недовольный, что его отвлекли.
И остатки хмеля вылетели из его головы. Высокая женщина, затянутая в черное с ног до головы, рассматривала его надменно и слегка брезгливо, как насекомое, некстати выползшее на дневной свет. Черты ее лица в рамке капюшона были бледны и совершенны, как у статуи, на чистый высокий лоб спускалась тоненькая серебряная подвеска. Фигуры дамы и ее гордая стать, там, где они угадывались среди строгого черного платья и прихотливых складок черного же, с густо-синим подбоем плаща, так же были совершенны, как у драгоценного изваяния. Но глаз таких у изваяния быть не могло - слегка приподнятые к вискам, огромные, невероятного янтарного цвета эльфийские очи пристально изучали графа, и Даан покраснел, как мальчишка, застигнутый за неприличным занятием, когда вспомнил, что он держит в руках. Руки его сами дернулись убрать прочь позорную книжицу, и он с трудом сдержался и только повернул ее так, чтобы хоть название нельзя было разобрать сразу. Дама рассматривала его пристально, не говоря ни слова, и граф, окончательно почувствовав себя армейским неотесанным увальнем, поспешно склонился в поклоне.
Он посмел разогнуться, когда услышал звук перелистываемой страницы. Не обращая на него более своего благородного внимания, дама продолжала изучать фолиант, лежащий перед ней на высоком пюпитре. Книга вела себя странно: по верхнему обрезу страницы то и дело пробегал маленький фиолетовый огонек, а над страницей воздух дрожал и искрился. Даму, впрочем, эти обстоятельства, не беспокоили нисколько, ее узкая рука рассеянно водила пальцами по краю переплета, не то рисуя руны, не то просто повторяя тисненый узор. На всякий случай склонившись еще раз, Даан попятился назад, стараясь делать это неслышно и немедленно сшиб коленом какой-то высунувшийся том с нижней полки. Том соприкоснулся с полом с грохотом пушечного выстрела. Стройная фигура в черном чуть изменила положение, шевельнулись складки плаща, и раздраженный высокомерный взгляд эльфийских кошачьих глаз обжег графа, как хлыстом. Мысленно проклиная себя, хоббитанскую настойку, Риуля, который ее ему подсунул, автора книги, ее художника и всех их героев, он подобрал то, что уронил и спасся бегством за стеллажи окончательно.





-------------------------

 

[Gobblin]

Мне понравилось. Буду ждать продолжения.