Фентези или В Илиис и Обратно

[Kassandra]

Собственно, некоторое время назад – довольно большое – я начала новую повесть в стиле фентэзи. У которой даже нормального названия-то нет. Не больно-то много готово, вернее, совсем немного, но я надеюсь её таки закончить когда-нибудь. Так что… принимайте.

Если однажды, в лунную звёздную ночь, вам вдруг почему-то захочется посмотреть на Вселенную в огромную трубу, то вы обязательно увидите нечто непонятное, очень яркое и разномастное, ужасно большое, да ещё и вращающееся с огромной скоростью.
Это – Мир. Он огромен.
Если хорошенько приглядеться, то можно заметить, как рядом с ним величаво и медленно проплывает маленькое такое ядрышко, чем-то смутно напоминающее грецкий орех. Видите?
Это – Ецнлос. Спутник Мира.
А если вы внезапно окажетесь поближе, возможно, случайно пролетая по той же траектории, то увидите, что Мир пересекают сотни, тысячи сверкающих линий. Делящие его на тысячи, десятки тысяч светящихся частей.
Это – Границы и Измерения. Они расположены по всему Миру.
А вот если бы вы оказались в самом Мире, то увидели бы, как стайка облаков движется по небу. На первый взгляд в них не было ничего необычного, скорее уж они бы заняли первое место в соревновании по обыденности.

***

- Беги, Райсел – закричала женщина во всю мощь своего горла. Райсел только мрачно усмехнулась про себя. На настоящую усмешку не было сил, да и она очень сомневалась, что женщина действительно хочет увидеть это, с учётом того, что эта усмешка вполне может быть последним в её жизни. Но она и так бежала, как могла. И, кажется, это было весьма действенно. А вот её матери не помешало бы быть чуточку побыстрее. Она напоследок оглянулась на забрызганные кровью улицы Илииса. Они всё ещё гнались за ней и матерью. Как бы быстро она не бежала, всё-таки они их схватят. Да и не только схватят. Это оставалось лишь вопросом времени.
Впереди уже показалась Граница. Она сейчас была именно тем барьером между городом и воздухом, который всегда находился там. Но сейчас это был ещё и барьер между измерениями. Если бы она только добежала… Тогда она, возможно, смогла бы скрыться где-нибудь… Впрочем, они ведь точно так же могли последовать за ней.
- Райсел! – раздался крик матери. И она обернулась. Они схватили её мать. Женщина лежала, захлёбываясь своей кровью. Райсел захотелось подбежать к ней, присесть рядом, обнять и сказать «Мама!». Они, улыбаясь ленивыми, сытыми улыбками, медленно подходили к ней. Идти было некуда - Ты должна… жить… обязана… - в последний раз поднялась рука женщины, подбрасывая что-то вверх. Золотая искра, обагрённая кровью любящей матери, взлетела над залитым кровью городом, попадая под лучи восходящего солнца. Райсел потянулась к ней… И они потянулись. Но Райсел была быстрее.
Не глядя, она сунула предмет в карман. Раздался разъярённый хор голосов. Райсел подняла голову и посмотрела на их предводителя. С яростью, на какую только она была способна. И он… он отвёл взгляд. Но их было слишком много. И они уже устали шутить.
Оставалось всего несколько футов до Границы. Она, развернувшись, побежала. За спиной раздавался топот сотен ног. Разъярённый топот ног.
Райсел обладала очень хорошим слухом. Ужасно хорошим. И она вполне доверяла своим ушам. А доверие – это главное.
Сейчас слух подсказывал ей, что те, кто создаёт эти звуки шагов, действительно разозлились. И она ему верила.
«Только бы добежать», разливалась по жилам вместе с кровью единственная мысль. Ни на что другое уже не было сил. Только бежать. Бег – это спасение.
Ничего не было. Никаких дешёвых спецэффектов. Только обжигающий холод. А сразу за ним ощущение свободного падения. И несколько сотен полулюдей за спиной. Вернее, теперь уже над головой. Действительно, можно чувствовать себя в безопасности.

***
- Ты уверен, что это всего лишь девчонка? – спросил некто оборванный, грязный и очень лохматый.
- Харк, что-то ты слишком боишься какой-то малявки – хмыкнул второй, судя по виду, старший.
- Просто я не привык видеть малявок с такими побрякушками, да ещё и на окраине Леса – тут же нахмурился первый – Но если тебя что-то не устраивает, мы можем об этом потолковать. Наедине, разумеется – проговорил он сквозь зубы, словно бы выплёвывая слова.
- Эй, остынь, парень – мгновенно уступил старик – Может, Граница так сместилась, вот она без мамки здесь и осталась. А побрякушка… да в наше время их на каждом углу продают… если, конечно, деньги есть.
На лице названного Харком отобразился мучительный процесс мышления. Наконец он неуверенно кивнул.
- Твоя правда, неважно, как она тут оказалась. Забираем барахло, ребята, и сваливаем отсюда.
Вышеуказанные ребята нерешительно помялись на месте, прежде чем приступить к действиям. Они тоже не привыкли к девчонкам, валяющимся на окраине Леса с золотыми вещицами. Но, видимо, не судьба им была украсть что-то в этот день. Потому что из леса донеслось чьё-то пение.
Хотя пением это мог бы назвать только садомазохист с наклонностями в сторону слуховых пыток.

***

«Ну вот, как всегда, всё это лежит на мне!» - мысленно воскликнула Найдре, летящим шагом пересекая очередной коридор, которых в помещении была уйма. Собственно, слово «шаг» в данной ситуации было неуместно, больше всё-таки подходило «летящий». На самом деле ноги Найдре висели примерно в сантиметре от пола. Стороннему наблюдателю могло показаться, что она просто очень быстро идёт. В отличие от некоторых, она всё-таки перебирала ногами, хотя бы для приличия. Но плыть по воздуху, шагать по несуществующему полу, пытаться уловить чьи-то мечты и вдобавок мысленно укорять всех богов по очереди – всё это было очень непросто, и сосредоточиться было бы неимоверно сложно. Разум Найдре сейчас находился где угодно, только не здесь. Она, признав трудность, позволила ему плавать где-то в пространстве. И неудивительно, что свернув за очередной угол, она ткнулась носом в чью-то грудь. Она подняла глаза.
Перед ней стоял высоченный юноша, нет, мужчина – юношей его просто нельзя было назвать по определению – лет двадцати, одетый в короткую тунику. Первое, что бросалось в глаза, когда вы замечали его – это золотые кудри, спадавшие на плечи и как бы венчавшие его голову. Но после этого приятного первого впечатления следовали и другие – не менее приятные. Только глаза резко выделялись на общем фоне. Серые-пресерые, с огромными значками, они придавали этому красивому гиганту задумчивый вид мечтателя. Это резко диссонировало с его телом и лицом.
- Аполлон? Опять экспериментируешь с олимпийцами? - задумчиво спросила Найдре и, не дожидаясь ответа, ужасно вредным тоном проговорила, будто бы читала лекцию, – Ты же прекрасно знаешь, что их никогда не было. Зачем строить из себя того, кто не существует? Ты порой становишься таким мальчишкой, а ведь тебе куда больше десяти тысяч лет.
- А может, ты просто завидуешь тому, что я так могу? – задорным тоном ответил сероглазый, крутя в руках кифару.
- И это мой брат… - вздохнула Найдре – Зейдар – Зейдар… Между прочим, у Аполлона не было никаких родинок вот здесь – она ткнула пальцем в коричневую точечку на загорелой коже и та рассыпалась на мелкие частицы, которые затем исчезли, будто бы их и не было.
- А может, мне так нравилось? – возмущённо проворчал себе под нос «Аполлон» - И вообще, откуда тебя знать, что у него было, а чего не было, раз его не существовало? Опять небось стащила мою книжку с мифами?
- Я никогда не трогала твои книги, потому что всё это сущий бред! – рассвирепела Найдре. Брат на эти слова только, посмеиваясь, слегка толкнул её в бок. Забыв об осторожности и не успев подстелить что-нибудь мягкое, она и заметить не смогла, как оказалась на каменном полу и больно ударилась об него локтем. Зейдар расхохотался. Найдре про себя решила, что обязательно устроит ему какую-нибудь пакость. Только сначала надо было хотя бы сесть.

 

[Kassandra]

gordeniya, спасибо. Ты выразилась вполне понятно и, в принципе, обоснованно. Но смогу ли я с этим что-нибудь сделать - пока ещё не знаю.
Итак, продолжение.

- Давай малыш, давай! – подначивала его вся таверна. Афсаил хмыкнул про себя. Сдаваться он и не собирался.
Угловым зрением он оглядел огромный длинный стол. Почти все сидевшие за ним люди спали в неественных позах – кто-то лбом прижимался к кружке, кто-то дремал сидя, а кто-то попросту валялся на полу в обнимку со стулом. У него остался только один противник, находившийся прямо напротив него. Это был огромный человек, а может быть даже тролль – Аф был «слегка» пьян, чтобы это разглядеть – с туповатым выражением лица. Выражение его маленьких крысиных глазок предвещало, что серьёзной конкуренции он не составляет.
Внезапно тот сосредоточил свой взгляд так, чтобы его глаза смотрели в одну точку – в глаза Афсаила. В этих бессмысленных пьяных «зеркалах души» вдруг появилась жгучая ненависть – и тут же пропала. Так, смотря друг на друга и не отрываясь, они выпили ещё по кружке. Противник Афсаила громко рыгнул на всю таверну. Взгляд его стал ещё бессмысленней, а рука, которую он было поднял для чего-то, с грохотом пустилась на стол. Саил уже решил, что после ещё одной кружки того крепкого напитка, что называют «кофе», человек-тролль тоже заснёт, но… тот вдруг с неожиданной прытью для такой туши вскочил со стула. Для Афсаила вокруг всё немедленно потемнело. Просто потому, что его конкурент закрыл своей головой канделябр. Эта самая голова подпирала потолок.
- Моя не проиграть, моя убьёт человек! – взревел неожиданно тонким сопрано тролль и вытащил откуда-то со спины огромную дубинку, которую, судя по всему, просто выдрал с корнем в чьём-то саду. Хозяин таверны с досадой закрыл глаза рукой и потёр переносицу. Ничем хорошим для него и его заведения это никогда не заканчивалось. Завсегдатаи таверны, да и другие посетители же наоборот заметно оживились. Всяческие потасовки не были в этих местах редкостью, но тем, кто в них не участвовал, они никогда не надоедали. Кажется, где-то на задних рядах уже начали делать ставки. Если бы Афсаил поставил на самого себя хотя бы один золотой и выиграл, он бы так разбогател, что участвовать ни в чём подобном ему бы больше в жизни не пришлось. Но, к сожалению, этого многообещающего «боя» так и не состоялось.
Потому что тролль внезапно медленно сполз на пол, чуть не придавив любопытную парочку, желавшую увидеть всё как можно ближе.
За ним показалась небольшая фигурка, завёрнутая в плащ. Незнакомец, лицо которого было скрыто под капюшоном, брезгливо перешагнул через ногу незадачливого конкурсанта и по-хозяйски уселся на стул, отодвинув его подальше от тела.
- Ну, так что сегодня пьём? – развязным тоном прожжённого бродяги и пьяницы спросил он. Никто не ответил. – Для особенно умных повторяю вопрос: что пьём? – всё лишь молча смотрели на тело тролля. Афсаил, пытаясь под капюшоном угадать черты лица, ожидал, что тот выкинет ещё что-нибудь этакое, но, к его величайшему удивлению, незнакомец вдруг начал оправдываться. – Да чего вы все смотрите, сейчас он просто в отключке. Вот очнётся, протрезвеет - дней этак через шесть – и будет совсем как новенький. Всего лишь лёгкий удар рукоятью меча, больше ничего.
Люди вокруг постепенно приходили в себя и зашевелились. Владелец заведения поклялся больше никогда не устраивать подобных конкурсов и приказал своим работникам растащить куда-нибудь пьяных участников. Посетители, образовавшие тесный круг, начали расходиться по своим столикам и местам около стойки.
- Так я что, победил?! – радостно завопил Афсаил, осознав, что его последний противник валяется на полу. Но его пыл тут же осадила тяжёлая рука незнакомца, лёгшая ему на плечо.
- Тише, тише, красавчик, – спокойно, почти дружески проговорил голос из-под капюшона, – Согласись, если бы не я, тебе бы вовек не видать не только победы, но и света белого. Так что считаю уместным продолжить состязание, не правда ли? – сверкнула сталь в его голосе. – Ведь здесь никто не возражает, а?
Люди вокруг только бешено замотали головами. Если человек на ваших глазах завалил здоровенного тролля «лёгким ударом рукоятью меча», то вы сто раз подумаете, прежде чем сказать ему «нет». Ну, или что-то вроде того.
Незнакомец перевёл свой взгляд на Афсаила, ну, или, по крайней мере, ему показалось, что перевёл. Ему оставалось только слегка кивнуть в знак согласия. Афу показалось, что капюшон, как он его для себя прозвал, улыбнулся
Они выпили один стакан, другой, третий... Зрители даже сбились со счёту. Но ни один из них не был пьян. Наконец, Афсаил, поняв всю бессмысленность их действий, поставил недопитую жидкость на стол и протянул незнакомцу руку. Тот, пусть с лёгким недоумением, но всё же пожал её.
- И вы, и я – мы оба понимаем, что это бесполезно, – начал он, – А поэтому предлагаю разделить приз на двоих и в честь победы выпить праздничного чая.
- Слушай, парень, а ты мне нравишься. Так что, пожалуй, соглашусь. Но это только на первый раз, учти, - проговорил, посмеиваясь, незнакомец. – А что за приз?
- Сто бутылок кофе, сэр! – бойко прокричал хозяин таверны, осознав, что нужно что-то вставить. Оба победителя громко выкрикнули что-то, похожее на «Ох-ав-а-грх-ууу». Некоторое время они просидели в прострации, а затем Афсаил всё-таки осмелился спросить:
- Могу ли я увидеть твоё лицо, незнакомец?
- Пожалуйста, если хочешь – смеясь, ответил капюшон и снял капюшон.
Вся таверна поражённо ахнула.
- Найдре во плоти - выдохнул кто-то особенно набожный, крестясь.

***

Где-то там, наверху, Найдре, ещё не успевшая встать на ноги, широко распахнула зелёные глаза.
- Нуа, идиотка, во что ты только что себя вмешала? – беззвучно прошептала она.

 

[Kassandra]

asysha, besenok, спасибо вам.
Вот продолжение. Маленькое, правда, но всё же.

Райсел моргнула и села. Почему-то вокруг уже никого не было, хотя до того она явственно слышала голоса разбойников. Они заставили её скучать, полчаса изображая из себя спящую. А до них ещё были Они. Но почему-то тоже куда-то ушли. Райсел сомневалась, что Их могли спугнуть обычные воры. Но, как бы там ни было, вокруг никого не наблюдалось.
Зато определённо что-то было где-то ещё.
Потому что слух девочки, очень чуткий в обычных условиях, сейчас слышал что-то совершенно невообразимое.
Скажем, завывания тысячи котов под душем из ведра, приплюсованные к завываниям тысяч страшнейших ветров огромной силы, могли бы более-менее полно описать странные звуки. Те же тембр, ритм, громкость и неожиданность для бедного слушателя.
Она предположила, что из леса на неё движется какой-нибудь там дракон, спугнувший «романтиков с большой дороги». И уже приготовилась достойно встретить смерть, выкрикнув на прощание что-нибудь этакое, героическое.
Только из леса вышел маленький сухонький старичок.
Где-то далеко, где засели разбойники, Де-Билл Глазастый вскрикнул:
- Это точно он!
Через секунду можно было бы попробовать найти разбойников на другом конце континента в Измерении Насл-Ждений. Только вряд ли бы они там оказались. Потому что там их видели ещё девятьсот девяносто девять миллисекунд назад.
Райсел удивлённо моргнула ещё раз.
Старичок неспешно направился к полянке на окраине, на которой и находилась девочка.
Джераан как раз собирался немного прогуляться. Старый маг был слегка глуховат. А, как доказано научно, именно глуховатые люди любят иногда спеть что-нибудь душевное, чтоб до печёнок пробирало. Поскольку спеть так, чтобы пробрало до печёнок, глухим трудновато, они долго тренируют своё горло. Результат был, можно сказать, налицо. На лицо бедного Де-Билла и его «сотрудников».
- Какая у нас тут девочка! – улыбнулся старичок, тут же материализовавшись рядом с Райсел и скользнув длинными костлявыми пальцами по её далеко не пухлой щёчке. После нескольких безуспешных попыток ухватиться за гладкую кожу, он ограничился тем, что ткнул её в нос и рассмеялся гулким хохотом. Райсел и сама уже не знала, плакать ей или смеяться, когда дедуля, мгновенно посерьёзнев, с чинным видом поклонился пустому месту где-то рядом с девочкой и добавил, - И вам того же, о Сиятельнейшая! - Выпрямившись, он доверительно сообщил Райсел:
- Сложно, знаешь ли, находиться одновременно в разных местах... – прошептал он, наклонившись к самому лицу девочки. Что, впрочем, было несложно сделать – если старик и был высоким, то только лет двести-триста назад. Если не тысячу. Ему, на вид, было явно не меньше этой самой тысячи. Райсел подумала о том, чтобы зажмуриться и отвернуться. Но такие добрые и ласковые старческие глаза смотрели на неё, что она не смогла этого сделать – обидеть старика ей сейчас хотелось меньше всего, - Вот Смуглая никак не может понять, почему я говорю в пустоту. Вроде бы практически главная среди практически тёмных магов, а пространственную теорию всё никак не может хотя бы уж выучить. Эх, эта Смуглая была назначена явно не за знания… - Райсел хорошо знала, кто такая Смуглая. Это был высший женский титул среди «почти тёмных» магов. Всего одна Смуглая выбиралась на срок длиной в жизнь. Пока в истории Мира было всего три Смуглых – они не очень-то торопились умирать. Первые две до сих пор живы – они отказались от дальнейшего управления и посвящают свою оставшуюся жизнь записыванию знаний для следующих поколений - Ты не бойся, – ласково прошептал он, заметив страх на лице девочки, представившей себе, как кто-то говорит в лицо Смуглой такое, - Я оттуда уже ушёл. Теперь моё второе я… ой, стой, третье, наверное, сидит дома с шестым и четвёртым. Эти у меня послушные.
Райсел с облегчением вздохнула. Старик оказался не таким уж сумасшедшим, как на первый взгляд. Пространственную теорию ей давно уже вдалбливала мать… которая умерла. Помниться, она никогда не питала особой страсти к волшебству, которым мать мучила её с пятилетнего возраста. Сама она каждый вечер рассказывает… рассказывала, как ещё в два года произнесла первое своё сложное заклинание – только очень сложные вещи нужно творить с помощью заклинаний – и хотела того же от упрямой дочери. Правда, о последствиях она умалчивала… Но, как бы там ни было, Райсел именно назло матери не хотела научиться даже простенькой левитации и телекинезу. Но теорию всего этого она знала хорошо. Даже слишком.
Она хотела было заметить что-нибудь умное и утереть старику нос, но внезапно земля ушла из-под ног… то есть из-под рук... Короче говоря, она потеряла сознание.