Д
Дафна
Гость
Мне понравилось Можешь выложить продолжение?
-
Уважаемый посетитель!!!
Если Вы уже являетесь зарегистрированным участником проекта "миХей.ру - дискусcионный клуб",
пожалуйста, восстановите свой пароль самостоятельно, либо свяжитесь с администратором через Телеграм.
Мицуко
Писатель
Продолжение.
…Лучик света светил прямо в глаз. Видимо зима в этом году решила порадовать хорошей погодой. Вот свинство, даже поспать спокойно нельзя! Выпитый вчера мартини на сегодняшнее настроение тоже подействовал не слишком положительно. В довершение скверному пробуждению раздался звонок в дверь. От неожиданности я даже подпрыгнула на кровати, а потом зарылась головой в мягкую подушку. Видеть никого не хотелось абсолютно. Голова трещала и готова была расползтись по швам, а во рту было сухо, как в пустыне Калахари. Но звонок упорно не умолкал, и пришлось идти открывать дверь. На пороге, конечно же, стоял Вадим и отчаянно жестикулировал. Он был страшно разозлен, и лицо его отливало бордовым. Любимый открывал и закрывал рот, но от ярости сказать ничего не мог и поэтому тыкал пальцем в сторону своей двери. Я проследила направление и тихо охнула. На недавно установленной, новенькой двери квартиры Вадима красной краской было выведено: «БИОТУАЛЕТ», а пониже приписано другим цветом: «Занято». На ручке двери болтался рулон туалетной бумаги на веревочке. Самое ужасное во всем этом было то, что краски на двери были именно тех цветов, что и те, которые стояли до недавнего времени у меня на лоджии и которыми мы с Вадимом собирались покрасить лавочку на его даче. Тут я осознала, что окончание вчерашнего вечера странным образом затерялось в недрах моей и без того дырявой памяти. Мне стало очень стыдно, и я отвела взгляд от Вадимовой двери. И тут меня озарило:
- Оно было паленым! – радостно возвестила я.
- Кто? – растерялся Вадим.
- Мартини!
- Какое мартини, Оля?
- Бьянко! – с готовностью подсказала я.
- Ты сошла с ума? – Вадим опасливо заглянул в мои глаза.
- И не надейся!
Мы немного постояли на пороге. Во мне так и бурлило какое-то истеричное веселье.
- Я хочу в Сочи! – внезапно сказала я.
- Дура, зима же на носу.
- А я не купаться и не загорать.
- А зачем тогда?
- Посмотреть, сбрасывают пальмы листья на зиму или нет! – рявкнула я и захлопнула дверь прямо перед нервно подергивающимся носом любимого. Тут же опять раздался звонок в дверь. Минут через десять я ее все-таки открыла и аккуратно сложила к ногам взбешенного Вадима охапку его одежды и две пары туфель. Следом полетели трусы и носки, а сверху спикировали две зеленые бумажки.
- Счастливо оставаться! – спокойно улыбнулась я.
- Оля, подожди, я…
Я тихо прикрыла дверь. Вадим перекочевал из разряда любимых в разряд бывших любимых, но по стеночке я все равно сползла. Что ж, начало новой жизни положено. Вот только визитку я отдать забыла. Интересно, на что я буду жить? В кошельке лежит триста рублей, а по сумке можно наскрести монетками еще рублей двадцать. Не густо. Раньше мне этой суммы хватило бы на неделю, а теперь…
«Пора звонить Вовке», - подумала я и отправилась в душ.
…Лучик света светил прямо в глаз. Видимо зима в этом году решила порадовать хорошей погодой. Вот свинство, даже поспать спокойно нельзя! Выпитый вчера мартини на сегодняшнее настроение тоже подействовал не слишком положительно. В довершение скверному пробуждению раздался звонок в дверь. От неожиданности я даже подпрыгнула на кровати, а потом зарылась головой в мягкую подушку. Видеть никого не хотелось абсолютно. Голова трещала и готова была расползтись по швам, а во рту было сухо, как в пустыне Калахари. Но звонок упорно не умолкал, и пришлось идти открывать дверь. На пороге, конечно же, стоял Вадим и отчаянно жестикулировал. Он был страшно разозлен, и лицо его отливало бордовым. Любимый открывал и закрывал рот, но от ярости сказать ничего не мог и поэтому тыкал пальцем в сторону своей двери. Я проследила направление и тихо охнула. На недавно установленной, новенькой двери квартиры Вадима красной краской было выведено: «БИОТУАЛЕТ», а пониже приписано другим цветом: «Занято». На ручке двери болтался рулон туалетной бумаги на веревочке. Самое ужасное во всем этом было то, что краски на двери были именно тех цветов, что и те, которые стояли до недавнего времени у меня на лоджии и которыми мы с Вадимом собирались покрасить лавочку на его даче. Тут я осознала, что окончание вчерашнего вечера странным образом затерялось в недрах моей и без того дырявой памяти. Мне стало очень стыдно, и я отвела взгляд от Вадимовой двери. И тут меня озарило:
- Оно было паленым! – радостно возвестила я.
- Кто? – растерялся Вадим.
- Мартини!
- Какое мартини, Оля?
- Бьянко! – с готовностью подсказала я.
- Ты сошла с ума? – Вадим опасливо заглянул в мои глаза.
- И не надейся!
Мы немного постояли на пороге. Во мне так и бурлило какое-то истеричное веселье.
- Я хочу в Сочи! – внезапно сказала я.
- Дура, зима же на носу.
- А я не купаться и не загорать.
- А зачем тогда?
- Посмотреть, сбрасывают пальмы листья на зиму или нет! – рявкнула я и захлопнула дверь прямо перед нервно подергивающимся носом любимого. Тут же опять раздался звонок в дверь. Минут через десять я ее все-таки открыла и аккуратно сложила к ногам взбешенного Вадима охапку его одежды и две пары туфель. Следом полетели трусы и носки, а сверху спикировали две зеленые бумажки.
- Счастливо оставаться! – спокойно улыбнулась я.
- Оля, подожди, я…
Я тихо прикрыла дверь. Вадим перекочевал из разряда любимых в разряд бывших любимых, но по стеночке я все равно сползла. Что ж, начало новой жизни положено. Вот только визитку я отдать забыла. Интересно, на что я буду жить? В кошельке лежит триста рублей, а по сумке можно наскрести монетками еще рублей двадцать. Не густо. Раньше мне этой суммы хватило бы на неделю, а теперь…
«Пора звонить Вовке», - подумала я и отправилась в душ.
wondermaker
Ассоциация критиков
Мицуко, классно! Мне очень нра!!!
S
Smell of fortune
Гость
Ой,так интересно.Мне очень понравилось:Текст лёгкий,интересный.Молодец.Выложи пожалуйста продолжение.
wondermaker
Ассоциация критиков
Мицуко ты давай-давай, пиши!!!
Мицуко
Писатель
Alisia, Bacio спасибо что читаете!
Продолжение.
Тяжелая артиллерия в лице друга детства прибыла лишь под вечер. Мы с Вовкой столкнулись нос к носу как раз у дверей моего подъезда, куда я заходила после визита в парикмахерскую, где мне бессовестно обкорнали волосы и выкрасили в платиновый цвет. Я всегда искренне полагала, что этот цвет придает женщине особую привлекательность и сексуальность, а короткая стрижка говорит о том, что она смела и решительна. Может это и на самом деле так, но я с такой вот прической сильно смахивала на недобитого суслика и была столь же сексуальна как мать Тереза во время молитвы. К тому же за сии манипуляции с моей прической я отдала последние деньги. В магазине, куда я зашла, чтобы купить чего-нибудь вкусненького на оставшуюся мелочь для вечного обжоры Владимира, знакомая продавщица Галочка приняла меня за своего старшего брата нетрадиционной ориентации. В расстроенных чувствах я поспешила домой.
Вовка, к моему счастью, узнал меня еще издалека, несмотря на значительную трансформацию моей внешности. Впрочем я его тоже. Рост под два метра обычно выделял друга детства из общей массы. Габариты тоже.
- Тебя бросил любимый мужчина или ты, наконец, узнала, что Русь триста лет находилась под гнетом татаро-монгольского ига?
- Первое. Второе открытие мне еще предстоит сделать. Вовка, я что, серьезно так плохо выгляжу?
- В целом ничего, но здорово на суслика смахиваешь.
- У них же зубы большие!
- А ты не зубами смахиваешь, а выражением общей затравленности на лице. Ну что, идем морду бить?
- Мне?
- При чем тут ты? Тебя пальцем ткнешь, ты улетишь. Подлецу твоему, ясное дело.
- Он уже не мой, - грустно сказала я.
Хотела еще что-то добавить, но в этот момент мы добрались до моей квартиры, и при виде своей двери я остолбенела. Надпись, которая появилась на ней самым таинственным образом, была сделана из баллончика-распылителя и гласила следующее: «Не влезай, убьет!». Чуть пониже был запечатлен ухмыляющийся череп. Я взвыла от ярости, а Вовка невольно улыбнулся, но под моим пристальным взглядом тут же скорчил постную физиономию.
Я поняла, что терпению моему на этот раз пришел конец, и ринулась к двери Вадима. Целая серия торопливых звонков никакого результата не принесла. Я не успокоилась и стала метаться по лестничной площадке, от ярости пыхтя как паровоз. Потом опять подскочила к двери и на этот раз стала от души пинать ее ногами. Минут через пять я почувствовала, что ноги у меня все-таки не железные и скоро могут просто-напросто отвалиться. Я беспомощно посмотрела на Вовку. Он подпирал стенку и молча наблюдал за моими действиями, потом посоветовал:
- А ты головой попробуй.
Я фыркнула и сделала вид, что собираюсь претворить его совет в жизнь. Друг детства, видимо испугавшись за мою и без того слабую голову, легонько придержал меня за шиворот, потом приподнял за шкирку и поставил уже перед моей дверью.
- Хватит устраивать концерты, - прокомментировал он свои действия.
Я надулась, но все-таки стала открывать дверь, все еще дрожа от возмущения. Справившись, наконец, с замком, я распахнула дверь и воскликнула:
- Добро пожаловать!
Вовка шагнул в темный проем. Раздался жуткий грохот.
- …! – сказал Вовка, не часто употребляющий подобные нецензурные выражения. Я покраснела (еще один из моих существенных недостатков!) и, залетев в квартиру, нажала на выключатель. Друга детства подкосила маленькая табуреточка, перед уходом поставленная мною в коридоре, что казалось мне тогда весьма предусмотрительным поступком. Кстати прихожая у меня довольно обширная и только такой мамонт как Вовка мог на нее наткнуться.
- Кости целы? – пискнула я.
- Ты бы еще унитаз у двери поставила, - вздохнул он, проворно вскакивая на ноги.
- Почему унитаз? – вытаращила глаза я.
- Как символ задумчивости и любви к размышлениям хозяйки дома.
Я немного поразмыслила над его ответом и потопала на кухню. Вовка стокилограммовой бабочкой полетел за мной. До кухни он мог добраться в каком бы то ни было состоянии, а выбирался только тогда, когда в холодильнике оставались только кубики «Магги», формочки со льдом в морозилке и с десяток банок маминого клубничного варенья. И если первые два наименования он видел, когда наконец-таки оставлял холодильник в покое, то продукцию под номером три я тщательно прятала под банками с томатной пастой в самом низу. Но опасение, что Вовка когда-нибудь с большой голодухи доберется и до томатной пасты, терзало меня со страшной силой, потому как варенье я любила даже больше, чем друг детства.
Слава богу, сегодня у меня было чем отвлечь его от нижней полки холодильника. При виде торта, который я достала из пакета, Вовкины глаза вспыхнули как два прожектора, а губы расплылись в улыбке. Мне аж на душе стало легче. Хоть кого-то осчастливила. Впрочем, Вовку осчастливить-то немудрено.
Я бухнула на плиту кастрюлю.
- Варить что-то будешь? – не веря своему везению, спросил Владимир.
- Когда я ем, я глух и нем. Чай я делать собираюсь.
- Оля, а что, такое приспособление как чайник уже не котируется в этом доме?
- Самый умный, да? Сгорел у меня чайник сегодня. Ешь вон лучше, а не болтай. Набирайся сил, они тебе понадобятся.
- Для чего это? – насторожился друг детства.
- Как это для чего? Что, Вадиму мстить мы уже не собираемся?
Вовка фыркнул и стал медленно и невозмутимо прожевывать кусок торта. Надо же, просто поразительное спокойствие!
- Чего молчишь? – возмутилась я.
- Когда я ем, я глух и нем, забыла что ли?
… Наконец с тортом было покончено. Заботливый Владимир оставил мне два кусочка, остальное же подмел подчистую. Я даже глазом не моргнула, потому как такие подвиги на своей кухне видела далеко не в первый раз. Оставалось лишь удивляться, как этому обжоре удается поддерживать спортивную форму. В принципе, я знаю как, потому что хоть Вовка и не возвел свое тело в культ, но около часа в день стабильно проводил в спортзале, где мог сбросить лишние килограммы и нарастить выдающиеся мышцы, которые, в отличие от калорий, на мой взгляд, лишними не бывают.
Мы сидели на кухне и в абсолютном блаженстве пили горячий чай. То есть это Вовка, конечно, блаженствовал, а я все это время жгла его возмущенно-праведным взглядом борца за народную справедливость. В конце концов, он, конечно, не выдержал, отставил кружку и сердито спросил:
- Короче, что тебе от меня надо?
Я тут же вскочила со стула и начала метаться по кухне, посвящая друга детства в свой гениальный план отмщения изменнику Вадиму. Вовка пилил меня сердитым взглядом, но я, как человек знающий этого брюзгу далеко не первый год, заметила в его глазах обреченность. Они говорили «Согласен на все, только отвяжись». Я была этому только рада. Теперь оставалось только воплотить мой пустячный план в действие, и можно будет навсегда забыть о такой ошибке в моей жизни, как Вадим.
Продолжение. Тяжелая артиллерия в лице друга детства прибыла лишь под вечер. Мы с Вовкой столкнулись нос к носу как раз у дверей моего подъезда, куда я заходила после визита в парикмахерскую, где мне бессовестно обкорнали волосы и выкрасили в платиновый цвет. Я всегда искренне полагала, что этот цвет придает женщине особую привлекательность и сексуальность, а короткая стрижка говорит о том, что она смела и решительна. Может это и на самом деле так, но я с такой вот прической сильно смахивала на недобитого суслика и была столь же сексуальна как мать Тереза во время молитвы. К тому же за сии манипуляции с моей прической я отдала последние деньги. В магазине, куда я зашла, чтобы купить чего-нибудь вкусненького на оставшуюся мелочь для вечного обжоры Владимира, знакомая продавщица Галочка приняла меня за своего старшего брата нетрадиционной ориентации. В расстроенных чувствах я поспешила домой.
Вовка, к моему счастью, узнал меня еще издалека, несмотря на значительную трансформацию моей внешности. Впрочем я его тоже. Рост под два метра обычно выделял друга детства из общей массы. Габариты тоже.
- Тебя бросил любимый мужчина или ты, наконец, узнала, что Русь триста лет находилась под гнетом татаро-монгольского ига?
- Первое. Второе открытие мне еще предстоит сделать. Вовка, я что, серьезно так плохо выгляжу?
- В целом ничего, но здорово на суслика смахиваешь.
- У них же зубы большие!
- А ты не зубами смахиваешь, а выражением общей затравленности на лице. Ну что, идем морду бить?
- Мне?
- При чем тут ты? Тебя пальцем ткнешь, ты улетишь. Подлецу твоему, ясное дело.
- Он уже не мой, - грустно сказала я.
Хотела еще что-то добавить, но в этот момент мы добрались до моей квартиры, и при виде своей двери я остолбенела. Надпись, которая появилась на ней самым таинственным образом, была сделана из баллончика-распылителя и гласила следующее: «Не влезай, убьет!». Чуть пониже был запечатлен ухмыляющийся череп. Я взвыла от ярости, а Вовка невольно улыбнулся, но под моим пристальным взглядом тут же скорчил постную физиономию.
Я поняла, что терпению моему на этот раз пришел конец, и ринулась к двери Вадима. Целая серия торопливых звонков никакого результата не принесла. Я не успокоилась и стала метаться по лестничной площадке, от ярости пыхтя как паровоз. Потом опять подскочила к двери и на этот раз стала от души пинать ее ногами. Минут через пять я почувствовала, что ноги у меня все-таки не железные и скоро могут просто-напросто отвалиться. Я беспомощно посмотрела на Вовку. Он подпирал стенку и молча наблюдал за моими действиями, потом посоветовал:
- А ты головой попробуй.
Я фыркнула и сделала вид, что собираюсь претворить его совет в жизнь. Друг детства, видимо испугавшись за мою и без того слабую голову, легонько придержал меня за шиворот, потом приподнял за шкирку и поставил уже перед моей дверью.
- Хватит устраивать концерты, - прокомментировал он свои действия.
Я надулась, но все-таки стала открывать дверь, все еще дрожа от возмущения. Справившись, наконец, с замком, я распахнула дверь и воскликнула:
- Добро пожаловать!
Вовка шагнул в темный проем. Раздался жуткий грохот.
- …! – сказал Вовка, не часто употребляющий подобные нецензурные выражения. Я покраснела (еще один из моих существенных недостатков!) и, залетев в квартиру, нажала на выключатель. Друга детства подкосила маленькая табуреточка, перед уходом поставленная мною в коридоре, что казалось мне тогда весьма предусмотрительным поступком. Кстати прихожая у меня довольно обширная и только такой мамонт как Вовка мог на нее наткнуться.
- Кости целы? – пискнула я.
- Ты бы еще унитаз у двери поставила, - вздохнул он, проворно вскакивая на ноги.
- Почему унитаз? – вытаращила глаза я.
- Как символ задумчивости и любви к размышлениям хозяйки дома.
Я немного поразмыслила над его ответом и потопала на кухню. Вовка стокилограммовой бабочкой полетел за мной. До кухни он мог добраться в каком бы то ни было состоянии, а выбирался только тогда, когда в холодильнике оставались только кубики «Магги», формочки со льдом в морозилке и с десяток банок маминого клубничного варенья. И если первые два наименования он видел, когда наконец-таки оставлял холодильник в покое, то продукцию под номером три я тщательно прятала под банками с томатной пастой в самом низу. Но опасение, что Вовка когда-нибудь с большой голодухи доберется и до томатной пасты, терзало меня со страшной силой, потому как варенье я любила даже больше, чем друг детства.
Слава богу, сегодня у меня было чем отвлечь его от нижней полки холодильника. При виде торта, который я достала из пакета, Вовкины глаза вспыхнули как два прожектора, а губы расплылись в улыбке. Мне аж на душе стало легче. Хоть кого-то осчастливила. Впрочем, Вовку осчастливить-то немудрено.
Я бухнула на плиту кастрюлю.
- Варить что-то будешь? – не веря своему везению, спросил Владимир.
- Когда я ем, я глух и нем. Чай я делать собираюсь.
- Оля, а что, такое приспособление как чайник уже не котируется в этом доме?
- Самый умный, да? Сгорел у меня чайник сегодня. Ешь вон лучше, а не болтай. Набирайся сил, они тебе понадобятся.
- Для чего это? – насторожился друг детства.
- Как это для чего? Что, Вадиму мстить мы уже не собираемся?
Вовка фыркнул и стал медленно и невозмутимо прожевывать кусок торта. Надо же, просто поразительное спокойствие!
- Чего молчишь? – возмутилась я.
- Когда я ем, я глух и нем, забыла что ли?
… Наконец с тортом было покончено. Заботливый Владимир оставил мне два кусочка, остальное же подмел подчистую. Я даже глазом не моргнула, потому как такие подвиги на своей кухне видела далеко не в первый раз. Оставалось лишь удивляться, как этому обжоре удается поддерживать спортивную форму. В принципе, я знаю как, потому что хоть Вовка и не возвел свое тело в культ, но около часа в день стабильно проводил в спортзале, где мог сбросить лишние килограммы и нарастить выдающиеся мышцы, которые, в отличие от калорий, на мой взгляд, лишними не бывают.
Мы сидели на кухне и в абсолютном блаженстве пили горячий чай. То есть это Вовка, конечно, блаженствовал, а я все это время жгла его возмущенно-праведным взглядом борца за народную справедливость. В конце концов, он, конечно, не выдержал, отставил кружку и сердито спросил:
- Короче, что тебе от меня надо?
Я тут же вскочила со стула и начала метаться по кухне, посвящая друга детства в свой гениальный план отмщения изменнику Вадиму. Вовка пилил меня сердитым взглядом, но я, как человек знающий этого брюзгу далеко не первый год, заметила в его глазах обреченность. Они говорили «Согласен на все, только отвяжись». Я была этому только рада. Теперь оставалось только воплотить мой пустячный план в действие, и можно будет навсегда забыть о такой ошибке в моей жизни, как Вадим.
wondermaker
Ассоциация критиков
Мицуко, здоровски!!! Ждем дальше!!! 
Груня-трактористка
Писатель
О-о-о-о, Мицуко, как отлично написано! Да бог с нею, с Поляковой, у тебя стиль лучше. Пиши-пиши!
Мицуко
Писатель
Продолжение.
Ну что ж, вот я и "дошла" до продолжения!
Глава 2.
Я так и не смогла понять, почему Вовкина реакция на такую пустячную проделку, которую я предложила, была такой бурной. Видимо, дело было в том, что он всегда терпеть не мог ничего противозаконного или хоть в какой-либо мере нарушающего свободу личности. После школы Вовка даже хотел на юридический факультет поступить, но срезался на последнем экзамене, что само по себе обидно, а когда у тебя по двум предыдущим пятерки стоят, то обидно вдвойне. Завалился он на теории государства и права. Что и говорить, друг у меня скорее практик, чем теоретик. Тогда Владимир, в сердцах плюнув на поступление, отправился служить в армию, опять-таки в силу своей патологической нелюбви ко всему противозаконному, в конкретном случае к тому, чтобы, как теперь принято выражаться «отмазать» его от прохождения службы. В ту пору я восхищалась его героизмом, потому что трактовала этот поступок именно как героический. Точка зрения Вовкиных родителей была несколько другой и они считали выкинутый им фортель с армией дурацким выкрутасом. Сейчас я даже не знаю, кто из нас был прав. В течение первого года Вовкиной службы я очень сдружилась с его тогдашней избранницей, что не помешало мне однако через полгода изрядно потрепать ее роскошную шевелюру, когда ее измены другу детства стали достоянием общественности. Поэтому по возвращению его встречали только я да его родители. Впрочем, Владимира это не смутило и через неделю он уже встречался с новой пассией, которая через несколько месяцев стала его законной супругой (Лилька на свадьбе заливалась слезами и все решили, что она давно и надолго в друга детства влюблена), а еще через два года ею быть перестала. Вова же ударился в работу, занялся бизнесом, который ему весьма успешно удалось совместить со своей страстью к архитектуре, и теперь он директор крупнейшей в нашем городе строительной фирмы.
Возвращаясь к своей задумке, хочу сказать, что план мой был прост до банальности. Я лишь хотела свистнуть из-под носа моего бывшего возлюбленного самое дорогое, что у него было, а именно – попугая Карудо. Ведь у меня были запасные ключи от его квартиры. Ну а Вовкину роль в этой шалости я сводила к тому, что он просто должен был покараулить лестничную площадку и последить, чтобы никто не сунул свой не в меру любопытный нос на пятый этаж, ну а если что – предупредить меня. Мне не терпелось осуществить задуманное, Я просто места себе не находила. Стоило только представить вытянутую физиономию Вадима, когда он увидит распахнутую настежь клетку, и план мой мигом оправдывал себя. Вовка же хранил спокойствие и скучающей физиономией сильно смахивал на туркменского верблюда. Почему именно на туркменского, но отчего-то такое сравнение показалось мне очень уместным.
Мы выждали еще час, дождавшись начала горячо любимого Изольдой Тихоновной и еще несколькими особо любознательными жительницами нашего подъезда сериала, тем самым оградив себя от опасности того, что нас могут потревожить в самый ответственный момент и тем самым послать всю конспирацию коту под хвост. Я позвонила Вадиму, но ответа так и не дождалась, повесив рубку на двадцать первом длинном гудке. Ну все, теперь можно было смело отправляться в бой. На моем лице цвела предвкушающая улыбка, Вовка же хмурился и смотрел на меня как на буйно помешанную. К таким его взглядам я давным-давно привыкла и радоваться предстоящему событию они мне нисколько не мешали.
- Чего ты так волнуешься? – беспечно спросила я, открывая дверь своей квартиры. – Тут дело на пять минут.
- Оля, будь на твоем месте любой нормальный человек, я бы и бровью не повел. Но у тебя же вечно все не так идет.
- Очень зря ты так думаешь! - возмущенно сказала я, подходя к двери Вадима. Позвонила несколько раз в дверь, ноль реакции. Вот и чудненько!
- Ой, а ключи то я забыла! – опомнилась я.
- Ну вот, начинается, - вздохнул друг детства. – Я же говорил.
И он щелкнул меня по лбу. Подумаешь, знаток женской души! Ну забыла, с кем такого не бывает?
Я быстренько смоталась за ключами, оставив друга детства топтаться около Вадимовой двери. Вернувшись стала открывать замок, притоптывая от нетерпения ногой. Наконец дверь открылась и я исчезла в недрах квартиры, на прощание напутствовав:
- Стой здесь и следи в оба!
- В оба чего? – хмыкнул Вовка.
- В оба всего! – посуровела я, кладя конец нашей интеллектуальной беседе.
Дальше продолжать или на этом ограничимся?
Ну что ж, вот я и "дошла" до продолжения!
Глава 2.
Я так и не смогла понять, почему Вовкина реакция на такую пустячную проделку, которую я предложила, была такой бурной. Видимо, дело было в том, что он всегда терпеть не мог ничего противозаконного или хоть в какой-либо мере нарушающего свободу личности. После школы Вовка даже хотел на юридический факультет поступить, но срезался на последнем экзамене, что само по себе обидно, а когда у тебя по двум предыдущим пятерки стоят, то обидно вдвойне. Завалился он на теории государства и права. Что и говорить, друг у меня скорее практик, чем теоретик. Тогда Владимир, в сердцах плюнув на поступление, отправился служить в армию, опять-таки в силу своей патологической нелюбви ко всему противозаконному, в конкретном случае к тому, чтобы, как теперь принято выражаться «отмазать» его от прохождения службы. В ту пору я восхищалась его героизмом, потому что трактовала этот поступок именно как героический. Точка зрения Вовкиных родителей была несколько другой и они считали выкинутый им фортель с армией дурацким выкрутасом. Сейчас я даже не знаю, кто из нас был прав. В течение первого года Вовкиной службы я очень сдружилась с его тогдашней избранницей, что не помешало мне однако через полгода изрядно потрепать ее роскошную шевелюру, когда ее измены другу детства стали достоянием общественности. Поэтому по возвращению его встречали только я да его родители. Впрочем, Владимира это не смутило и через неделю он уже встречался с новой пассией, которая через несколько месяцев стала его законной супругой (Лилька на свадьбе заливалась слезами и все решили, что она давно и надолго в друга детства влюблена), а еще через два года ею быть перестала. Вова же ударился в работу, занялся бизнесом, который ему весьма успешно удалось совместить со своей страстью к архитектуре, и теперь он директор крупнейшей в нашем городе строительной фирмы.
Возвращаясь к своей задумке, хочу сказать, что план мой был прост до банальности. Я лишь хотела свистнуть из-под носа моего бывшего возлюбленного самое дорогое, что у него было, а именно – попугая Карудо. Ведь у меня были запасные ключи от его квартиры. Ну а Вовкину роль в этой шалости я сводила к тому, что он просто должен был покараулить лестничную площадку и последить, чтобы никто не сунул свой не в меру любопытный нос на пятый этаж, ну а если что – предупредить меня. Мне не терпелось осуществить задуманное, Я просто места себе не находила. Стоило только представить вытянутую физиономию Вадима, когда он увидит распахнутую настежь клетку, и план мой мигом оправдывал себя. Вовка же хранил спокойствие и скучающей физиономией сильно смахивал на туркменского верблюда. Почему именно на туркменского, но отчего-то такое сравнение показалось мне очень уместным.
Мы выждали еще час, дождавшись начала горячо любимого Изольдой Тихоновной и еще несколькими особо любознательными жительницами нашего подъезда сериала, тем самым оградив себя от опасности того, что нас могут потревожить в самый ответственный момент и тем самым послать всю конспирацию коту под хвост. Я позвонила Вадиму, но ответа так и не дождалась, повесив рубку на двадцать первом длинном гудке. Ну все, теперь можно было смело отправляться в бой. На моем лице цвела предвкушающая улыбка, Вовка же хмурился и смотрел на меня как на буйно помешанную. К таким его взглядам я давным-давно привыкла и радоваться предстоящему событию они мне нисколько не мешали.
- Чего ты так волнуешься? – беспечно спросила я, открывая дверь своей квартиры. – Тут дело на пять минут.
- Оля, будь на твоем месте любой нормальный человек, я бы и бровью не повел. Но у тебя же вечно все не так идет.
- Очень зря ты так думаешь! - возмущенно сказала я, подходя к двери Вадима. Позвонила несколько раз в дверь, ноль реакции. Вот и чудненько!
- Ой, а ключи то я забыла! – опомнилась я.
- Ну вот, начинается, - вздохнул друг детства. – Я же говорил.
И он щелкнул меня по лбу. Подумаешь, знаток женской души! Ну забыла, с кем такого не бывает?
Я быстренько смоталась за ключами, оставив друга детства топтаться около Вадимовой двери. Вернувшись стала открывать замок, притоптывая от нетерпения ногой. Наконец дверь открылась и я исчезла в недрах квартиры, на прощание напутствовав:
- Стой здесь и следи в оба!
- В оба чего? – хмыкнул Вовка.
- В оба всего! – посуровела я, кладя конец нашей интеллектуальной беседе.
Дальше продолжать или на этом ограничимся?
wondermaker
Ассоциация критиков
Мицуко, конечно продолжай!!!!!!!!!!
Мицуко
Писатель
Первое убийство
Итак, продолжение созрело...
В прихожей было тихо, как в склепе. Честно говоря, в склепе мне бывать не приходилось, но думается мне, что сравнить это можно с тишиной безлунной ночи на кладбище.
- Блин! – раздалось вдруг на всю квартиру.
От неожиданности я аж подпрыгнула. Вовка сунул свой любопытный нос в дверь и вопросительно уставился на меня.
- Это попугай, - прошипела я ему и опять прикрыла входную дверь.
Крик раздавался из кухни и я прошлепала туда. Клетка стояла прямо на столе, а в ней сидел Карудо, нахохлившийся на своей жердочке и извергающий ругательства. Он в упор посмотрел на меня и прочирикал:
- Адьос!
- Ты почему на кухне? – спросила я, на секунду забыв, с кем разговариваю.
- Черт! Черт! Черт! – ответил Карудо.
Странно, Вадим никогда раньше не оставлял птицу на кухне ни в моей, ни в своей квартире потому что окно здесь всегда открыто. Вадик знаете ли любит покурить на кухне. Ну и ладно, не мои проблемы. Я подхватила клетку с птицей и направилась к входной двери, по пути обозревая гору немытой посуды в раковине и беспорядок на кухонном столе. И когда это он успел так намусорить?
Я вышла в прихожую и уставилась на дверь, ведущую в зал. Она была плотно закрыта, но через щель внизу тонкой полоской пробивался свет.
«Ну вот, забыл выключить свет!» - подумала я.
Я зашла в гостиную и остолбенела. По-моему у меня даже сердце биться перестало. На люстре конечно же горели все лампочки, но отнюдь не это повергло меня в такой шок. Я даже не могла составить целую картину из увиденного мной в гостиной. Сознание улавливало лишь какие-то разрозненные детали: перевернувшаяся табуретка, две мужских ноги в полуметре от пола, одна в тапочке, а другая без оной. Помнится я особенно поразилась тому, как на одной ноге удерживается эта несчастная тапка. Взгляд мой поднимался все выше и выше, пока наконец не остановился на бледно-синюшном лице с выпученными глазами и вывалившимся языком. Лице Вадима…
- Блин! – заорал Карудо.
Я медленно перевела взгляд на него, потом опять посмотрела на болтающегося на люстре Вадима с петлей на шее и заверещала похлещи птицы. Послышался грохот распахиваемой двери и в зал как торпеда влетел Вова. Замер на пороге, присвистнул, и секунд десять разглядывал висельника. Потом кинулся ко мне.
- Ты в порядке? – спросил он, заглядывая в мои совершенно ошалевшие глаза.
- По сравнению с ним, да, - прошептала я и тут меня стошнило прямо на ковер. Вовка только вздохнул, потом закинул меня на плечо и таким вот образом доставил меня на диван в гостиной, слава богу уже в моей квартире. В одной руке я по-прежнему держала клетку с Карудо.
- Я сейчас вернусь, - шепнул мне на ухо Вовка.
Не тут то было. Я вцепилась в него мертвой хваткой и начала реветь. Слезы падали на его руку. Вовка попробовал было отцепиться, но не тут то было. Хватка у меня была как у макаки.
- Не пущу, - уперлась я.
-Дурочка, я приду ровно через десять минут, - начал успокаивать меня друг детства.
Надо же хоть дверь в квартиру закрыть, чтоб до прихода милиции все в целости и
сохранности было.
Столь трезвый довод немного привел меня в чувство. Я отпустила Вовкину руку и откинулась на подушку, опустив клетку с Карудо на пол. Вовка ушел, а я опять заревела и вследствие этого даже не заметила, как провалилась в сон. Пару раз меня будил попугай своими скрипучими выкриками, но я засыпала снова. Слава Богу, хоть кошмары во сне не мерещились.
Итак, продолжение созрело...
В прихожей было тихо, как в склепе. Честно говоря, в склепе мне бывать не приходилось, но думается мне, что сравнить это можно с тишиной безлунной ночи на кладбище.
- Блин! – раздалось вдруг на всю квартиру.
От неожиданности я аж подпрыгнула. Вовка сунул свой любопытный нос в дверь и вопросительно уставился на меня.
- Это попугай, - прошипела я ему и опять прикрыла входную дверь.
Крик раздавался из кухни и я прошлепала туда. Клетка стояла прямо на столе, а в ней сидел Карудо, нахохлившийся на своей жердочке и извергающий ругательства. Он в упор посмотрел на меня и прочирикал:
- Адьос!
- Ты почему на кухне? – спросила я, на секунду забыв, с кем разговариваю.
- Черт! Черт! Черт! – ответил Карудо.
Странно, Вадим никогда раньше не оставлял птицу на кухне ни в моей, ни в своей квартире потому что окно здесь всегда открыто. Вадик знаете ли любит покурить на кухне. Ну и ладно, не мои проблемы. Я подхватила клетку с птицей и направилась к входной двери, по пути обозревая гору немытой посуды в раковине и беспорядок на кухонном столе. И когда это он успел так намусорить?
Я вышла в прихожую и уставилась на дверь, ведущую в зал. Она была плотно закрыта, но через щель внизу тонкой полоской пробивался свет.
«Ну вот, забыл выключить свет!» - подумала я.
Я зашла в гостиную и остолбенела. По-моему у меня даже сердце биться перестало. На люстре конечно же горели все лампочки, но отнюдь не это повергло меня в такой шок. Я даже не могла составить целую картину из увиденного мной в гостиной. Сознание улавливало лишь какие-то разрозненные детали: перевернувшаяся табуретка, две мужских ноги в полуметре от пола, одна в тапочке, а другая без оной. Помнится я особенно поразилась тому, как на одной ноге удерживается эта несчастная тапка. Взгляд мой поднимался все выше и выше, пока наконец не остановился на бледно-синюшном лице с выпученными глазами и вывалившимся языком. Лице Вадима…
- Блин! – заорал Карудо.
Я медленно перевела взгляд на него, потом опять посмотрела на болтающегося на люстре Вадима с петлей на шее и заверещала похлещи птицы. Послышался грохот распахиваемой двери и в зал как торпеда влетел Вова. Замер на пороге, присвистнул, и секунд десять разглядывал висельника. Потом кинулся ко мне.
- Ты в порядке? – спросил он, заглядывая в мои совершенно ошалевшие глаза.
- По сравнению с ним, да, - прошептала я и тут меня стошнило прямо на ковер. Вовка только вздохнул, потом закинул меня на плечо и таким вот образом доставил меня на диван в гостиной, слава богу уже в моей квартире. В одной руке я по-прежнему держала клетку с Карудо.
- Я сейчас вернусь, - шепнул мне на ухо Вовка.
Не тут то было. Я вцепилась в него мертвой хваткой и начала реветь. Слезы падали на его руку. Вовка попробовал было отцепиться, но не тут то было. Хватка у меня была как у макаки.
- Не пущу, - уперлась я.
-Дурочка, я приду ровно через десять минут, - начал успокаивать меня друг детства.
Надо же хоть дверь в квартиру закрыть, чтоб до прихода милиции все в целости и
сохранности было.
Столь трезвый довод немного привел меня в чувство. Я отпустила Вовкину руку и откинулась на подушку, опустив клетку с Карудо на пол. Вовка ушел, а я опять заревела и вследствие этого даже не заметила, как провалилась в сон. Пару раз меня будил попугай своими скрипучими выкриками, но я засыпала снова. Слава Богу, хоть кошмары во сне не мерещились.
Груня-трактористка
Писатель
ПИШИ!
А дальше-то, дальше что будет? Я от нетерпения на стулике подпрыгиваю!!!
А дальше-то, дальше что будет? Я от нетерпения на стулике подпрыгиваю!!!
*Such_different*
Участник
Читается как тут уже говорили легко, только вот стоило мне прочитать первую серию, как я сразу догодалось что случится дальше =)
Мицуко
Писатель
-=witch=-, ну насчет того, что случится дальше, лично я даже не догадываюсь. Хотя догадываюсь, что речь идет о незамысловатом сюжете. Ну, это ничего. Читайте дальше.
Dayfy, Груня, спасиб!!!
Итак продолжение:
Пробуждение было не из приятных. Кто-то цепко держал меня за плечи и тряс как веник в бане. Поразившись такому нахальству, я тут же открыла глаза. Передо мной сидела Лилька, моя лучшая подруга и вечная заноза в заднице, существо поразительное и необъяснимое. В ней самым странным образом сочетались ослепительная красота и, в то же время, иногда доводящие до тихого бешенства занудство и снобизм. Что и говорить, у Бога весьма своеобразное чувство юмора, в чем я уже неоднократно успела убедиться. К счастью (а может и наоборот), эти отрицательные качества прятались как можно дальше, когда на Лилином горизонте появлялся хоть один достойный образчик мужского пола. На таких мужчин подруга всегда смотрела, как ребенок, который любуется на новую игрушку, прикидывая, что сначала оторвать: ножки или ручки. На свою беду жертвы принимали такие взгляды за взгляды заблудившейся в лесу Красной Шапочки, но ненадолго. Лилька, как правило, быстро объясняла, что к чему в этой жизни. Кстати, вкусы у подруги были совершенно дикие, и я никогда не знала к кому она воспылает страстью.
Вот например сидели мы как-то с ней в ресторане, а за соседним столиком отдыхали двое превосходных образчиков мужского пола со сногсшибательной внешностью. Только вот эта дурочка все свое обаяние направила на низкорослого, белобрысого щуплика-официанта, тихо-смирно обслуживающего посетителей и обалдевающего от такого пристального внимания со стороны моей очаровательной подруги. В общем-то мне это было уже привычно, я даже поспорить могла, что так и произойдет, но вот дуэт Аленов Делонов смотрел на старания Лильки привлечь к себе внимание белобрысого со светлым любопытством малыша, в первый раз увидевшего в зоопарке живую обезьянку.
Но вернемся к настоящему моменту. Лилька сидела на диване и физиономией своей сильно напоминала недозревший лимон. Глаза у нее горели при этом, как фары грузовика. Та еще картинка, знаете ли.
- Что еще случилось? – тихо простонала я, с ужасом вспомнив все подробности недавних событий.
- Там милиция! – прошипела подруга, выразительно выпучив глаза в сторону кухни.
- Да ну? – устала переспросила я и рухнула обратно на подушку.
- С ними Владимир общается, - доверительно поведала Лилька.
Кстати, вот еще одна странность. Вовку она называла исключительно Владимиром, хорошо хоть не по имени-отчеству. И отчего-то всегда терялась в его присутствии. Вероятно, привыкшая общаться с мужиками типа «дуй и улетит», подруга испытывала священный трепет при общении с таким широкомасштабным дядей как Владимир.
- Ой, ты покрасилась! – вдруг воскликнула Лилька.
- Покрасилась, да еще и постриглась, - вздохнула я, невольно отвлекаясь от темы нашей с ней беседы.
- Леля, тебе просто чудесно! Так идет! Посмотри, как мы с тобой стали похожи! – защебетала подруга.
Я только вздохнула. Лилькины волнистые пышные локоны натуральной блондинки смахивали на мои три белобрысых пера примерно так же, как бальная туфелька на деревенский лапоть.
- Сколько времени? – поинтересовалась я.
- Девять вечера. – ответила Лилька. –По-моему они с тобой пообщаться хотят.
Я со вздохом поднялась с дивана и протопала к двери. Голова просто раскалывалась. Подружка бесшумно полетела за мной. Кстати, вот еще один любопытный факт: я, хоть и вешу 48 килограммов, обычно топочу, как новорожденный слоненок по бальной зале, а Лилька с весом в шестьдесят шесть и ростом под два метра умудряется передвигаться так же бесшумно, как индеец из племени сиу, вышедший на тропу войны.
Dayfy, Груня, спасиб!!!
Итак продолжение:
Пробуждение было не из приятных. Кто-то цепко держал меня за плечи и тряс как веник в бане. Поразившись такому нахальству, я тут же открыла глаза. Передо мной сидела Лилька, моя лучшая подруга и вечная заноза в заднице, существо поразительное и необъяснимое. В ней самым странным образом сочетались ослепительная красота и, в то же время, иногда доводящие до тихого бешенства занудство и снобизм. Что и говорить, у Бога весьма своеобразное чувство юмора, в чем я уже неоднократно успела убедиться. К счастью (а может и наоборот), эти отрицательные качества прятались как можно дальше, когда на Лилином горизонте появлялся хоть один достойный образчик мужского пола. На таких мужчин подруга всегда смотрела, как ребенок, который любуется на новую игрушку, прикидывая, что сначала оторвать: ножки или ручки. На свою беду жертвы принимали такие взгляды за взгляды заблудившейся в лесу Красной Шапочки, но ненадолго. Лилька, как правило, быстро объясняла, что к чему в этой жизни. Кстати, вкусы у подруги были совершенно дикие, и я никогда не знала к кому она воспылает страстью.
Вот например сидели мы как-то с ней в ресторане, а за соседним столиком отдыхали двое превосходных образчиков мужского пола со сногсшибательной внешностью. Только вот эта дурочка все свое обаяние направила на низкорослого, белобрысого щуплика-официанта, тихо-смирно обслуживающего посетителей и обалдевающего от такого пристального внимания со стороны моей очаровательной подруги. В общем-то мне это было уже привычно, я даже поспорить могла, что так и произойдет, но вот дуэт Аленов Делонов смотрел на старания Лильки привлечь к себе внимание белобрысого со светлым любопытством малыша, в первый раз увидевшего в зоопарке живую обезьянку.
Но вернемся к настоящему моменту. Лилька сидела на диване и физиономией своей сильно напоминала недозревший лимон. Глаза у нее горели при этом, как фары грузовика. Та еще картинка, знаете ли.
- Что еще случилось? – тихо простонала я, с ужасом вспомнив все подробности недавних событий.
- Там милиция! – прошипела подруга, выразительно выпучив глаза в сторону кухни.
- Да ну? – устала переспросила я и рухнула обратно на подушку.
- С ними Владимир общается, - доверительно поведала Лилька.
Кстати, вот еще одна странность. Вовку она называла исключительно Владимиром, хорошо хоть не по имени-отчеству. И отчего-то всегда терялась в его присутствии. Вероятно, привыкшая общаться с мужиками типа «дуй и улетит», подруга испытывала священный трепет при общении с таким широкомасштабным дядей как Владимир.
- Ой, ты покрасилась! – вдруг воскликнула Лилька.
- Покрасилась, да еще и постриглась, - вздохнула я, невольно отвлекаясь от темы нашей с ней беседы.
- Леля, тебе просто чудесно! Так идет! Посмотри, как мы с тобой стали похожи! – защебетала подруга.
Я только вздохнула. Лилькины волнистые пышные локоны натуральной блондинки смахивали на мои три белобрысых пера примерно так же, как бальная туфелька на деревенский лапоть.
- Сколько времени? – поинтересовалась я.
- Девять вечера. – ответила Лилька. –По-моему они с тобой пообщаться хотят.
Я со вздохом поднялась с дивана и протопала к двери. Голова просто раскалывалась. Подружка бесшумно полетела за мной. Кстати, вот еще один любопытный факт: я, хоть и вешу 48 килограммов, обычно топочу, как новорожденный слоненок по бальной зале, а Лилька с весом в шестьдесят шесть и ростом под два метра умудряется передвигаться так же бесшумно, как индеец из племени сиу, вышедший на тропу войны.
Похожие темы
- ~Demonius~
- Аниме: фильмы, сериалы etc
