В них скрывался обыкновенный помятый алкаш лет сорока...
Меня захлестнуло такое огромное разочарование, что я чуть не плюнула на всю эту затею. Но не сделать этой глупости мне помогли внезапно мелькнувшие в памяти огоньки, что резво играли на моем потолке в предрассветные часы, а так же, мотив той волшебной фортепианной композиции.
Да, признаю, романтический склад моей натуры, оказал сильное влияние на мою фантазию. Сказать вам честно, я воображала, будто привидение - это просто немощный старик, бывший фортепианный гений, талантливый музыкант, который в определенный момент жизни лишился всего и испытал крайнюю степень душевной боли. Я представляла как отогрею его, как помогу снова стать полноценным членом общества...
Романтично, вам так не кажется...?
Но гражданин скрывающийся под тряпками не был удивительной личностью со сложной историей за плечами. Мужчина был пьян вдрызг и вонял так, что у меня слезились глаза. Кислый запах старого пота, рвоты и крепкая вонь алкоголя, доносилась до меня даже несмотря на то, что мой нос был заложен.
Серые волосы этого человека стояли дыбом, в косматой бороде запуталась штукатурка, а лицо было в засохшей крови и грязи (настолько старой, что даже долгое плескание в луже не смогло смыть ее).
- Ты ангел, блондиночка, - рассмеялся Деррел, сложив руки на груди, давая всем своим видом понять, что фейсконтроль этот нищий не пройдет, даже если его будет сопровождать приличная «учителка».
- Пожалуйста, - взмолилась я, пытаясь удержать бомжа от падения в лужу, - Это бесчеловечно. Этот господин нуждается в помощи. Прошу вас... Дерррел, пропустите нас...
Мой вежливый тон сбил парня с толку, но с места он не сдвинулся.
- Черт, блонди, мама тебя совсем ничему не учила? Кажется, пора делать ставки на то, в каком часу копы будут выносить твое холодное тело из дома, - насмехался парень, а за его спиной хохотали мерзкие дружки, - Я думаю, что через пару часов... у кого какие варианты?
- Пожалуйста.
Деррен рассмеялся, но любезно отошел в сторону, со страшным весельем наблюдая за тем, как я поднимаю этого нищего на нетвердые ноги.
Мне вслед слышалось «покойся с миром, блондиночка», «чертова Мать Тереза», и «скоро твою задницу хорошенько натянут, Блонди»...
Путь наверх представлялся мне куда сложнее. К счастью, несчастный нищий был способен сам передвигать ногами и будто бы даже не замечал, что я придерживаю и подталкиваю его. Он пыхтел, пускал длинные слюни на свою одежду и пытался что-то бормотать, но я не обращала внимая, пытаясь сосредоточится на своем дыхании.
А если точнее, я старалась не дышать.
- Все хорошо? - тихонько спросила я, втаскивая его на площадку своего, последнего этажа, - Пойдемте со мной...
Благородный порыв подобрать, высушить, отогреть и накормить этого нищего, словно бездомного щенка, тут же, конечно, растаял. Ведь он не являлся немощным, не казался больным инвалидом, мог передвигаться самостоятельно и практически твердо стоял на ногах. Сквозь грязные тряпки прощупывалось крепкое тело.
Он не инвалид, не калека, не обездоленный старик.
Он просто ленивый пьяница.
- Больно... - был ли это вялый стон или мне действительно послышалось слово «больно», но на крохотную секундочку в моей груди снова задрожала маленькая жалость.
- Потерпите, сэр... мы почти пришли... - прошептала я, стараясь не сжимать его сильно.
Как только мы ввалились в мое жилище, я принялась осторожно дергать залитый слюнями плащ бомжа, в надежде стянуть его (а потом сжечь).
- Сэр, я готовлю куриный суп и спагетти, - сказала я неуверенно, - Если хотите, можете присоединится... но сначала...
Он приоткрыл свои косые глаза и принялся нетрезво оглядываться по сторонам.
- Примите душ... Оставьте свои вещи в корзине для грязного белья, пожалуйста, - тихо проговорила я, - Я найду для вас какую-нибудь одежду.
У мне все еще хранилась старая пижама, которую мама подарила мне на Рождество. К слову сказать, это было лет пять назад, и весила я тогда на тридцать фунтов больше.
- Есть горячая вода, можете использовать что захотите...
Я лишь надеялась, что он не справит нужду в мою ванную, а об остальном практически не переживала, поскольку уже на лестнице смирилась с мыслью, что этот бомж будет купаться в моей ванной комнате, в моих любимых пузыриках и обязательно поиграется с моими шампунями...
К счастью, господин оказался не глухим, поскольку мое предложение помыться он не проигнорировал, а так же терпеливо ожидал, пока я найду для него сменную одежду. Получив пижамный комплект, он даже кивнул, должно быть в знак благодарности.
Непродолжительное время он шуршал тряпками, после чего включил воду. Я решила перестать подслушивать, и вернулась к готовке.
Да, идея моя оказалась весьма и весьма сомнительной, ведь кто знает, может этот бомж действительно опасен и уже планирует, как убить меня и похитить мои скромные пожитки...? Это не исключено, особенно, если он законченный пьяница с горящей от алкогольной жажды глоткой.
Но что мне теперь делать? Куда деть этого неприятного мужика? Его грязные тряпки теперь в моей корзине для белья, а выгнать его голым я, конечно, не могу.
Позволить ему переночевать на диване?
Это абсурдно. Даже если он и не собирается идти на убийство ради дешевых вещей и сотни баксов, мой любезный жест можно расценить не совсем правильно. А я вовсе не хочу, чтобы он думал о чем-то...
неправильном.
Когда шум воды стих, я напряглась и прислушалась, пытаясь понять, скоро ли он собирается выйти из ванной. Пока он шуршал там и баловался умывальником, я решила быстро накрыть на стол. Ужинать вместе с ним было неловко и, без сомнений, страшновато, но вместе с этим мне необходимо было узнать о том, как и почему он докатился до какой жизни и зачем орет по ночам.
И про ту мелодию... было бы очень интересно узнать.
Я не услышала, как открылась дверь ванной комнаты и даже не услышала, как он вышел оттуда. Мое внимание привлек внезапный запах мыла и тепло пара, что вырвались в прихожую...
Повернув голову, я ощутила слабую болезненность в области лба — это мои брови быстро полезли наверх от невероятного изумления.
Читать дальше...Кто же мог знать, что внутри сорокалетнего бомжа скрывается юный Адонис...!
От вонючего алкоголика не осталось и следа! Молодой мужчина пах мылом, вместо грязной бороды появилась красивая линяя челюсти и высокие скулы; покрытые пылью, грязные волосы сделались короткими и темными; а серое, в кровавых разводах лицо сделалось белым. Гость неловко покачивался на месте, дрожа всем телом.
Он действительно немного протрезвел и пытался сфокусироваться на предметах нового окружения. Больше всего мужчину заинтересовали пыхтящие кастрюльки позади меня.
- Прошу, сэр, - пригласила я тихонько, - Садитесь...
Адонис часто заморгал и поднял красные (От алкоголя? Усталости? Воды?) и блестящие глаза на меня. Его темные ресницы склеились, что добавляло ему некого юного очарования. Мне стало интересно, сколько же ему лет...
- Приятного аппетита, - прошептала я, когда он уселся за стол и вцепился дрожащими руками в ложку.
Замерев на мгновение, Адонис кратко поднял взгляд, после чего едва уловимо кивнул.
Как несложно догадаться, ужинали мы в тишине. Мой привлекательный гость оказался неразговорчивым, его куда больше интересовал горячий куриный суп, чем мои глупые вопросы. Но думаю, что даже если бы он не был голоден, разговор бы у нас не завязался. Слишком уж помято и раздавлено выглядел(Во всех смыслах. На его теле имелись синяки) этот юноша, даже несмотря на то, что ему удалось смыть с себя бомжа и превратиться в статного красавца.
Его порция супа исчезла практически мгновенно. Не говоря ни слова, я плеснула ему добавки, испытывая сразу две разные эмоции: жалость — потому, что он выглядел ужасно голодным; и страх — потому что меня пугала возможная агрессия с его стороны.
- Вы... вы не одели рубашку... - осторожно произнесла я, решившись начать диалог, - Почему? Она вам не подошла?
Адонис снова часто заморгал и странно покачался на месте. Мне даже показалось, что мой вопрос заставил его сильно нервничать.
Ответа я не дождалась, но этот факт меня не расстроил. Я решила, что из-за своего состояния, он просто не смог справится с рукавами или пуговицами...
- Я Ванесса, кстати, - новая попытка.
Не могу сказать, что мужчина проигнорировал меня, но и тут я не услышала от него ни словечка. Он лишь поднял глаза и прищурился, будто бы не совсем хорошо мог меня разглядеть, но не по вине алкоголя. Возможно, у него плохое зрение.
- Я живу здесь полгода. Кухня и гостиная не из лучших, зато со спальней мне повезло.
Я слишком много болтаю! С какой стати я заговорила о спальне?! И вообще, почему распинаюсь и оправдываю убогость своего жилища?! Он же вообще бездомный!
- Ешьте, не стесняйтесь.
- Спасибо.
Ого!
Ну, вообще-то, это было не совсем «спасибо». Не знаю, виновато ли в этом алкогольное опьянение, но разговаривал гость не совсем внятно. Его благодарность прозвучала как «с-ба».
Закончив с ужином, я приготовила для гостя большую кружку сладкого кофе, а сама отправилась готовить постель в гостиной. Мои щеки подернул румянец, как только я представила себе, как некомфортно будет чувствовать себя этот высокий мужчина, пытаясь устроится на моем крошечном диванчике.
Ну вот, опять! К чему все это?! Он привык спать на чердаке, в отвратительных условиях!
Услашав позади себя шорох, я испуганно вздрогнула и резко обернулась.
Должно быть душ, еда и крепкий кофе хорошенько протрезвили мужчину, потому что теперь он был способен фокусироваться. На красивом лице застыло какое-то дикое выражение, словно он вообще только что вспомнил кто он такой, и осознал, что его отмыли и накормили обедом.
От него теперь пахло кофе, но все-таки с небольшим напоминанием о недавней алкогольной нетвердости. Его алые губы блестели, а к красивому подбородку приклеилась маленькая макаронинка — должно быть бедолага снова залез в кастрюлю со спагетти, когда я ушла.
После молчаливого обмена взглядами, произошло то, чего я боялась больше всего.
Читать дальше...Замешательство мгновенно испарилось с его лица, уступив место некой раздраженности, или даже злобе. Резким движением, Адонис схватил меня за перед рубашки и резко дернул ее на себя, обнажая часть скрытого под нею.
Я успела ахнуть, сделать глубокий вдох перед оглушающим криком, но этого не понадобилось, поскольку дикарь не напал на меня и вообще сделал шаг назад. Он опустил взгляд к моей груди и верхней части живота, после чего странно скривил лицо и отвернулся.
Меня охватили эмоции, которые я не могу назвать иначе, как постыдными и отвратительными. То, что я испытала ничто иное, как самая настоящая глупость.
Я испытала обиду.
Что вы подумаете о девушке, которой стало обидно оттого, что насильник передумал творить свое мерзкое дело, как только увидел, что скрывается под ее одеждой ...?
Я решу, что она полная идиотка!
Я никогда не считала себя раскрасавицей, но знала, что с жемчужными серьгами и розовым румянцем — я чудо как хороша!
Все мои подруги считают меня невероятно привлекательной и даже видят в моем одиночестве и безбрачии какую-то мистическую ерунду.
Одним словом, в моей жизни еще не было никого, кто бы сказал мне о моей непривлекательности или каких-то недостатках...
Вернее, до сегодняшнего дня не было... Взгляд Адониса был оскорбительней чем какие-нибудь бранные насмешки... Его холодная реакция невероятно ранила меня.
Новый сюрприз самой себе, я преподнесла, когда гость буркнул что-то вроде «простите» и поспешно засеменил в ванную комнату, чтобы взять свои грязные вещи. Что-то явно сместилось в моем сознании, потому что мне отчаянно захотелось, чтобы Адонис остался у меня дома.
В тепле. В безопасности.
Мама много лет вкладывала в мою голову правильную, как ей казалось, истину — женщина обязана быть головоломкой, сложной мозаикой — именно от такой джентльмены поголовно приходят в восторг и отказываются отпускать от себя такую загадку до тех пор, пока не раскроют скрытое в ней.
Но как же быть, если эта загадка — вовсе не леди, а красивый молодой мужчина?
Он хмурит брови, копается в карманах своих грязных брюк, в поисках разбитых, совершенно старых очков в толстой оправе, а я наблюдаю за ним с открытым ртом и думаю, как просить его остаться. Остаться только ради того, чтобы понять и распутать сложный узел, что вырос в моей груди с первого дня, как я услышала мелодию с чердака...
- Останьтесь, сэр...