Глава 10
Открыв глаза, Маргарита не сразу поняла, где находится, хотя обстановка комнаты показалась ей очень знакомой. Господи, да ведь это его комната! Последние события всплыли в памяти. Итак, она потеряла сознание, а маркиз…
В этот момент графиня услышала негромкие голоса. Бесшумно встав, она подошла к двери и прислушалась.
- Итак, брат, надолго ли вы в Париже?
- Я рассчитываю провести здесь около года, а затем вернуться в Польшу.
- И что же вы намерены делать?
- До отъезда мои дела при дворе шли весьма успешно – надеюсь, фортуна и теперь будет ко мне благосклонна.
- При дворе многое изменилось…
- О да, я старался следить за происходящим здесь. Однако для вас эти изменения были благоприятны – вы в большом фаворе у королевы-матери!
- Я благодарен ее величеству за то, что она удостоила меня своим доверием, и надеюсь его оправдать. Его величество должен быть счастлив, имея такую мать. Жаль, что он не осознает этого в должной степени…
- Да, я слышал – юная Нинетт-Антуанетта… Она и в самом деле так прекрасна, как ее описывают?
Маргарита болезненно сжалась, ожидая ответа епископа, но его голос прозвучал как всегда бесстрастно:
- Вы сами увидите ее величество на одном из приемов и составите свое мнение о ней.
- Я надеюсь в ближайшее время быть представленным королеве – с вашей помощью, Арман!
- На вашем месте я бы обратился к кому-нибудь другому – по не известной мне причине ее величество Нинетт-Антуанетта сочла меня своим врагом, и если вы будете представлены ей мною, это может самым пагубным образом отразиться на вашей дальнейшей карьере при дворе.
- Вот как? Очень жаль… Я надеялся, что вы поможете мне… Но к кому мне тогда обратиться? Кто пользуется благосклонностью Нинетт-Антуанетты?
- Если не ошибаюсь, ее величество очень расположена к одной из своих фрейлин – графине де Нансе.
- Вы можете познакомить нас?
- В этом нет необходимости – насколько я понимаю, вы уже знакомы.
- Что вы хотите этим сказать?
- Та девушка, которую вы спасли…
- Это и есть графиня? – неожиданно Анри засмеялся.
- Вы находите это смешным?
- Нет-нет… Просто… Скажите, Арман, не потому ли вас так не любит королева, что вы уделяете чересчур пристальное внимание ее фрейлине?
- Я не понимаю вас, - голос епископа прозвучал холодно и твердо, - Что вы имеете в виду?
- Неужели вы думаете, что я не узнал тот крестик у нее на шее? - Анри вновь рассмеялся.
- Поверьте, брат, вы ошибаетесь, это…
- Полно, я прекрасно вас понимаю! Что ж, графиня и в самом деле хороша собой… И фаворитка королевы… Вы чертовски везучи, Арман!
- Анри…
- Хорошо, не будем больше об этом… Пора узнать, как чувствует себя ее светлость!
Услышав шаги по направлению к комнате, Маргарита быстро отошла от двери и опустилась на софу. В следующую секунду на пороге появился Анри де Ришелье.
- Графиня…
- Да, маркиз? – она поднялась ему на встречу и улыбнулась. Перед ней был брат Армана, он догадывался об их связи, ей нечего было скрывать от него, и она чувствовала, что уже теперь любит этого спасшего её человека как брата («вместо брата» - мелькнуло в её голове, но она отогнала эту мысль).
- Как ваше самочувствие?
- Всё хорошо, благодарю вас, но который час?
- Близится девять.
- Девять! О Боже мой! Я уже должна быть в Лувре…
- В Лувре? Вы служите при дворе?
- Да, маркиз, я фрейлина её величества Нинетт-Антуанетты. И я обязательно расскажу её величеству о доблестном господине, спасшем мне жизнь, когда на карету, в которой я возвращалась от брата, напали разбойники.
Анри пристально взглянул на неё, и графиня невольно вздрогнула. Боже, как они похожи!
- Я польщён, графиня. Но спасти вас входило в обязанность… - он осёкся, заметив, что Маргарита устремила взгляд за его спину. На пороге остановился епископ.
- Ваше преосвященство! – Маргарита слегка поклонилась, - Прошу прощения, что я нарушила…
- Что вы, графиня, не стоит, - он не дал ей договорить, желая поскорее выяснить истину, - так вы говорите, на карету напали грабители?
Анри усмехнулся и вышел из комнаты, не желая мешать им играть в игру, видную насквозь.
- Ваше преосвященство, - вполголоса произнесла Маргарита, оглядываясь на притворённую маркизом дверь, - Я заехала к брату и отпустила вашу карету. Но получилось так, что мне пришлось уходить оттуда одной и…
- И вы оказались у Двора Чудес? – спросил он насмешливо, но без улыбки, - Что случилось, Марго, расскажите мне сразу?
- Мы поссорились с братом. Я ушла от него быстро, и шла, не видя дороги…
Епископ Люсонский приподнял брови:
- И что же было причиной вашей ссоры?
- Ваше преосвященство!
- Назовите меня Арманом, и сообщите причину, - фраза была произнесена ласково, но в этой ласковости была скрыта жёсткая нота приказа. Маргарита поняла, что не знает, стоит или нет скрывать правду, думать было некогда.
- Он догадался, что я ходила на свидание к любовнику, - произнесла она дерзко, но не выдержала ни секунды вспыхнувшего взгляда епископа.
- Я не назвала ему вашего имени, - продолжила она еле слышно, - Мы более не брат и сестра. Нам с вами нечего опасаться.
- Нам? – повторил он, и Маргарита, чувствуя, как вот-вот остановится её сердце, подняла глаза на Армана.
- Нам, - повторил он уже не вопросительно; галантно, но холодно поцеловал графине де Нансе руку и отворил дверь. В соседней комнате у окна стоял Анри, насвистывая что-то легкомысленное. Под холодным взглядом брата он осёкся.
- Графиня возвращается в Лувр, - произнёс Арман.
- Быть может, мне стоит проводить её карету во избежание новых посягательств?
- Думаю, нет, если её светлость действительно собирается в Лувр. Ведь вы понимаете, Анри, сопровождение мужчины может быть истолковано как…
- Отчего же, - вмешалась Маргарита, - если маркиза не затруднит, пусть он проводит меня. В любом случае я сегодня же расскажу её величеству о доблестном поступке Анри де Ришелье, который с риском для себя спас мои честь и жизнь и сопроводил меня до ворот Лувра. И после этого, уверяю вас, маркиз, на первом же балу вы не останетесь незамеченным.
Братья переглянулись. Едва заметная улыбка скользнула по губам, и Анри заметил про себя: «Да, графиня очень даже не глупа и довольно смела. Неплохой выбор, Арман, браво!»
Солнечным полднем Нинетт-Антуанетта скучала в окружении своих фрейлин. Большинство девушек занимались вышиванием, м-ль д'Эмери читала вслух, но ни рукоделие, ни чтение не увлекали королеву. Последние два дня она пребывала в весьма скверном расположении духа - в знак своей обиды на короля Нинетт-Антуанетта пропускала все балы и приемы, ссылаясь на мигрени и плохое самочувствие, и все это время была вынуждена коротать в своих покоях в компании все тех же фрейлин. Ей, так любившей балы и праздники, это добровольное затворничество давалось нелегко, однако того требовали самолюбие и гордость...
Девушки вздрогнули, когда двери в покои распахнулись.
- Его величество Людовик XIII!
Нарочито медленно Нинетт поднялась навстречу супругу. Вслед за ним в комнату вошел герцог Орлеанский.
- Я рада видеть ваше величество и вас, герцог, - холодно произнесла королева, - чем обязана?
- Мы хотели справиться о вашем самочувствии - вот уже два дня вы не появляетесь в свете... Мы были обеспокоены... - Людовик не знал, как начать разговор на интересовавшую его тему, и потому сейчас, говоря всё это, он незаметно осматривал комнату, словно надеясь отыскать что-то - то, что могло помочь ему...
- Что ж, вы напрасно волновались, сир, сегодня я прекрасно чувствую себя, - его взгляды не укрылись от Нинетт, и это еще более разозлило ее. - Однако мне кажется, мое самочувствие отнюдь не главная причина, по которой вы почтили меня своим присутствием!
- O чем вы, Антуанетта?
- Мне кажется, - продолжила королева, подойдя к небольшому столику, - вы хотели что-то увидеть здесь, вы что-то ищете!
- Антуанетта...
- Может быть, вот это? - она почти швырнула книгу на стол. Король машинально отстранился.
- Антуанетта, право же, вы ошибаетесь, - начал Людовик, взяв было том в руки, но почти тут же положив обратно, - нас привела сюда лишь забота о вас! Мы не понимаем, при чем здесь эта книга!
- Неужели? - Нинетт высокомерно отвернулась к окошку, - А я уверена, что вы пришли сюда затем, чтобы убедиться в моей виновности! Что вам, однако, не удалось! - язвительно добавила она, не поворачиваясь к королю.
- Не говорите так, Антуанетта, прошу вас!
- Черт побери, а это и в самом деле «Утешение Богословием»! - удивленно пробормотал Гастон, осматривая книгу. Людовик бросил на него уничтожающий взгляд, но было поздно - Нинетт резко повернулась, ее глаза гневно сверкали.
- В самом деле? - в голосе королевы слышалась плохо скрываемая ярость, - Так я была права! Вы действительно пришли лишь затем, чтобы проверить, чтобы убедиться... О нет, я не ожидала такого от вас, ваше величество! Сначала вы подозреваете меня бог знает в чем - из-за какой-то пошлой, неумной записки, а затем вы ставите под сомнения и слова служителя церкви, - Людовик болезненно поморщился, - и мои собственные! Не знаю, чем я заслужила подобное отношение, ваше величество! Вы больше верите слухам и сплетням! А то, что говорю я, для вас ничего не значит?!
- Антуанетта, ангел мой...
- Я не желаю ничего слушать! Вы... как вы могли подумать, что я, королева, могу опуститься до подобной низости?! Как?!
- Антуанетта, я умоляю вас, - понизив голос, Людовик приблизился к ней, - я умоляю вас, простите! Это досадное недоразумение, забудем о нем!
- Забыть?! О подобном не забывают! Сначала вы унижаете меня своими подозрениями, а затем еще и недоверием!
- Антуанетта, вы же знаете, как я люблю вас,- мягко произнес король, наклоняясь к Нинетт, - я потерял голову от ревности, и теперь... я так счастлив, что не ошибся в вас, что...
- Вы сомневались во мне, в моей чести!
- Обещаю, впредь подобное не повториться! Антуанетта, моя прекрасная Антуанетта, - он прикоснулся губами к ее плечу, - отныне я буду верить лишь вам, только вашим словам! И ничто, - король грозно взглянул на герцогиню де Мотвиль, - ничьи наветы не введут меня в заблуждение! Клянусь! - он нежно поцеловал ее руку. Нинетт недоверчиво взглянула на короля. Он улыбнулся ей и снова прикоснулся губами к ее руке. - Только вы! И в знак нашего примирения, я прошу вас присутствовать на сегодняшнем вечернем празднестве во дворце моей матушки! Антуанетта, без вас оно потеряет все свое очарование! Прошу вас!
Нинетт неопределенно пожала плечами.
- Я сообщу вашему величеству о своем решении чуть позже, мне надо подумать, - капризно произнесла она.
- Хорошо, я понимаю, но все же....
- Я сообщу вам!
Людовик вздохнул.
- Я буду ждать. И надеяться увидеть вас сегодня в Люксембургском дворце! - он поцеловал руку супруги и вышел, сопровождаемый герцогом Орлеанским....
Через два часа двери в покои королевы вновь распахнулись - на этот раз перед де Полле. Он вошел в комнату, держа в руках небольшую шкатулку из слоновой кости.
- Его величество просил передать это вам, - произнес Франсуа, с поклоном протягивая ее королеве.
Стараясь не выдать любопытства, Нинетт небрежно распахнула шкатулку и не смогла сдержать изумления - на темном бархате переливалась всеми гранями великолепная диадема. Драгоценные камни сверкали в лучах солнца неповторимым блеском, ослепляя и завораживая игрой красок.
Нинетт не могла оторвать восхищенного взора от прекрасного подарка, однако рядом с ним на дне шкатулки лежала свернутая записка:
"Моя прекрасная Антуанетта! Пусть эта диадема станет достойной оправой вашей несравненной красоты! Надеюсь сегодня иметь счастье видеть вас на балу!
Людовик"
Королева усмехнулась и бросила торжествующий взгляд на герцогиню де Мотвиль. Как опрометчиво было с ее стороны бросать вызов Нинетт! Особенно теперь, когда король полностью в ее власти!
Нинетт повернулась к фрейлинам.
- Приготовьте мое платье! - затем она улыбнулась де Полле, - передайте его величеству, я буду на балу!
Окна Люксембургского дворца сияли огнями, великолепие одежд и драгоценностей отражали бесчисленные венецианские зеркала.
Мария Медичи, одетая в платье из тяжелого бархата, внимательно следила за придворными и королевской четой, и каждый раз, когда ее взгляд останавливался на Нинетт-Антуанетте, лицо итальянки невольно искажала гримаса ненависти и досады, которую она не в силах была скрывать. Сегодняшний вечер должен был стать ее триумфом, сегодня она рассчитывала вновь вернуть былое влияние, утраченное ею. Скандал вокруг имени юной королевы пришелся как нельзя кстати – Людовик, заподозривший жену в измене, отдалился от нее и неминуемо бы вновь попал под власть своей матери… Однако ей, этой проклятой испанке удалось обвести его вокруг пальца, предстать невинной жертвой! - Мария закусила губу, вспомнив начало сегодняшнего вечера…
Король прибыл во дворец матери ровно в десять, а через полчаса объявили о появлении Нинетт-Антуанетты. Тихий шепот пронесся по рядам придворных, все повернулись к дверям, желая первыми увидеть королеву – история с запиской была известна всему двору, но о примирении их величеств знали лишь немногие, и потому большинство придворных с жадным любопытством ожидала появления Нинетт… Она вошла в залу – гордая и надменная, в шелковом платье, так искусно расшитом, что оно переливалось золотом при каждом движении; великолепная диадема ослепительно сверкала гранями драгоценных камней…
Людовик подал ей руку и вместе они направились к Марии, чтобы поприветствовать ту, которая официально была хозяйкой сегодняшнего торжества, хотя с первой минуты появления Нинетт-Антуанетты стало ясно, что сегодняшний вечер принадлежит лишь юной королеве. Поняла это и королева-мать – по взглядам, обращенным на Нинетт, по ее холодной презрительной улыбке, с которой ее величество приветствовала Марию. Ее слова звучали учтиво, но в этой учтивости слишком явно звучало пренебрежение. Обменявшись с сыном и невесткой подобающими по этикету приветствиями, Медичи знаком показала Людовику, что желает поговорить с ним. Нинетт не могла слышать всей беседы, однако до ее слуха долетали слова «непочтение», «королева-мать», «недопустимый тон»… Краем глаза она увидела как Людовик, поначалу терпеливо слушавший мать, что-то негромко, но резко сказал ей, от чего Мария вздрогнула и отпрянула, словно от удара, а король, отвернулся от нее. Нинетт мысленно усмехнулась – о да, этот вечер и в самом деле её вечер!..
Сегодняшний бал открывали две пары – герцог Бэкингем с Генриеттой-Марией и Нинетт-Антуанетта с Людовиком XIII, затем к ним присоединились другие придворные… После обязательного первого танца Людовик и Нинетт покинули танцующих и заняли свои места на троне, расположенном на возвышении так, чтобы имея возможность любоваться балом, король и его супруга тем не менее могли свободно говорить, не рискуя быть услышанными.
- Антуанетта, как я благодарен вам за то, что вы согласились посетить этот бал, - тихо произнес Людовик, - сегодня вы прекрасны как никогда! Ваша красота способна затмить всех придворных красавиц – ах, о чем я, ни одна из них не может сравниться с вами! Я чувствую себя таким виноватым перед вами!
- Ваше величество…
- Нет-нет, не говорите, я знаю, что не имел права даже в мыслях допустить подобное кощунство – заподозрить, будто вы, вы, мой ангел способны… Скажите же мне, что прощаете!
Вместо ответа Нинетт коснулась его руки, Людовик горячо поцеловал ее тонкие пальцы.
- Ах, Антуанетта, моя прекрасная Антуанетта, я не перестану благодарить Бога за то, что вы есть в моей жизни!..
Нинетт лишь улыбалась, однако невозможно было понять, вызвана ли ее улыбка словами Людовика или же она упивалась счастьем своего триумфа, своей победы – полной и безоговорочной…
Как всегда безупречно одетый и элегантный к ним приблизился герцог Орлеанский.
- Ваше величество, сестра моя, сегодня вы просто божественно хороши! – улыбнулся он, целуя руку Нинетт, - и потому я чувствую себя просто настоящим преступником, так как вынужден лишить его величество вашего общества – всего на несколько минут, не более, но мне нужно поговорить с вами брат, - произнес он, повернувшись к Людовику. Тот вопросительно взглянул на королеву.
- Ваше величество, вы позволите…
Нинетт-Антуанетта улыбнулась и чуть склонила голову в знак согласия…
Маргарита наблюдала эту сцену, стоя неподалеку от возвышения, выжидая наиболее подходящего момента… Но вот она увидела, как король удалился вместе с принцем, и Нинетт осталась одна. Что ж, лучшего нельзя было и пожелать!
- Следуйте за мной, - тихо прошептала она стоявшему рядом Анри, - я представлю вас ее величеству!
- Ах, Маргарита! – королева милостиво улыбнулась, - как вы находите сегодняшний вечер?
- Он великолепен, ваше величество! Ведь это вечер вашего торжества!
- Полно, полно, - рассмеялась Нинетт, - Вы снова говорите то, что должны?
- Нет-нет, мадам, я говорю правду, - Маргарита тоже улыбнулась, - сегодня воистину ваш праздник!
- Смотрите, как бы вас не услышала ее величество! - все также шутливо произнесла королева, - все-таки она должна быть сегодня хозяйкой бала… Но не будем о ней – мне кажется, вы что-то хотите мне сказать? Говорите же, я слушаю!
- Ваше величество, дело в том, что я хотела бы представить вам одного дворянина – образец доблести и чести!
- Доблести и чести? Интересно, что же надо совершить, чтобы заслужить такие похвалы от вас?
- Ваше величество, только благодаря этому человеку я продолжаю служить вам, лишь ему обязана спасением своей жизни и чести, - горячо и искренне произнесла Маргарита. Лицо Нинетт стало серьезным.
- В таком случае я просто должна увидеть его! Кто же это?
Марго незаметно сделала знак Анри приблизиться.
- Ваше величество, позвольте представить вам его светлость маркиза де Ришелье! – при этих словах молодой человек изящно поклонился королеве, демонстрируя поразительные грацию и изящество.
Нинетт потребовалось все ее самообладание, чтобы не выдать свое изумление – Ришелье?! Но кто… В эту секунду она увидела лицо маркиза. Королева резко вздрогнула, но это заметила лишь Маргарита. В следующее мгновение королева все же сумела справиться с собой и благосклонно улыбнувшись, протянула Анри руку.
- Благодарю вас, маркиз. Вы оказали мне очень большую услугу тем, что спасли графиню. В чём же заключался ваш поступок?
- Уверяю вас, ваше величество, в нём нет ничего необыкновенного, - скромно отвечал Анри, не спуская глаз с Нинетт-Антуанетты, чего та не могла не заметить.
- Ваше величество, маркиз просто образец скромности, но я расскажу вам: вчера утром, когда я возвращалась в Лувр, на карету напали какие-то грабители. Не понимаю, что привлекло их в скромном убранстве экипажа, но эти грубые люди ничего не смыслят. Я не знаю, смогла бы я и в дальнейшем служить вашему величеству, если бы не маркиз: он с необыкновенной смелостью и ловкостью расправился с нападающими.
- Ах, боже мой, Марго, и вы ничего мне не говорили? Это ужасно, если бы с вами что-то случилось!
- Но не случилось же, ваше величество, и исключительно благодаря храбрости маркиза!
- Не требуется много храбрости, - учтиво произнёс Анри, - чтобы делать то, что велит долг.
- А для чего же, по вашему, нужна храбрость? – с улыбкой Нинетт-Антуанетта оглядывала маркиза де Ришелье. Привлекательная внешность, учтивые манеры и… он не враг ей, более того, он спас её дорогую Марго… Есть чем увлечься!
- Храбрость нужна для совершения поступков, запрещённых долгом, но требуемых душой, - отвечал Анри.
- И сердцем, - добавила Маргарита негромко, но оба собеседника услышали её.
- В любом случае, - продолжала королева, как ни в чём не бывало, но чувствуя, как новое стремление захватывает её, что присутствие этого человека здесь, рядом, его восхищённый взгляд, не просто льстит ей, но и доставляет иное удовольствие, - я уверена, что у вас, мсье, довольно и такого рода храбрости!
- Ваше величество, - внимательно взглянув на Нинетт-Антуанетту, сказала Маргарита, - Мы более не смеем отвлекать ваше внимание, так как его величество направляется к вам…
Нинетт оглянулась и с внутренней досадой увидела Людовика, беседа которого с герцогом Орлеанским была окончена. Взгляд её, пробежав по зале, также случайно наткнулся на другой – наполненный тяжёлой, мрачной страстью – это был взгляд капитана де Нансе. Всплеск новых эмоций произошёл в душе королевы, но, тем не менее, она отпустила маркиза и графиню со словами:
- Мне было крайне приятно знакомство с вами, маркиз!
Маргарита и Анри отошли в одну из менее наполненных зал Люксембургского дворца.
- Ну, что скажете, маркиз? – с улыбкой спросила графиня. Маркиз взглянул на неё словно сквозь туман, но через мгновение уже ответил трезво и учтиво:
- От всей души благодарю вас, графиня, за моё представление. Никто не смог бы сделать это лучше вас - он учтиво поцеловал ей руку.
- А скажите, маркиз, ваш брат, он… не собирался сегодня присутствовать на балу?
- Мой брат? Епископ на балу?
- Мы же в Люксембургском дворце! Если уж мне доводилось встречать его преосвященство и в Лувре…
- Да… Ах, да! – он словно заново вспомнил и, хотя и не желал позволять себе этого неучтивого взгляда, но вновь кинул взор на стройную шею графини, украшенную подвеской – крестиком, - Нет, брат не ставит меня в известность, и о его планах я ничего не знаю. Многое приходится домысливать самому… Скажите мне…
- Да, маркиз?
Анри сбился. Он хотел спросить что-то про Армана, но образ Нинетт-Антуанетты сбивал его с мыслей.
- Скажите, её величество… Вы лучше знаете её, и последняя фраза… могу я истолковать её как…
Маргарита приложила палец к губам.
- Ни слова, маркиз. Фразы можно толковать по-разному, но взгляды… я думаю, у вас есть шанс на некоторое доверие со стороны её величества. А если вы пожелаете, я могу попробовать поспособствовать тому, чтобы её величество без сомнения разглядела все украшающие вас..
Анри более не выдержал витиеватости многообещающей фразы.
- О, графиня! Благодарю вас! Вы – ангел, благословивший наш дом своей милостью!
Он горячо пожал её руку. Маргарита отстранилась, улыбнулась со смесью кокетства и тайной горечи:
- Вы мне льстите, маркиз. Что, видимо, является особенностью вашего дома…
- Право, графиня, вы слишком скромны. Общение с вами для меня – великое наслаждение. Не откажетесь ли составить мне пару в предстоящем танце?
- С удовольствием, - искренне отвечала графиня.